Конец - [10]

— Вот это да! Твоя Ампаро мне нравится.

— Не знаю, не знаю. Я что хочу сказать… в нашей компании после той истории за ней еще больше укрепилась слава эксцентричной особы или хуже того… ну ты понимаешь… что-то вроде: «Ампаро — просто сумасшедшая, ее нельзя принимать всерьез».

— Нет, все-таки настоящий зверинец — другого слова не подберу! — Мария на какое-то время замолкает, словно обдумывая услышанное.

Хинес тоже молчит, и создается впечатление, будто говорить им больше не о чем. Между тем дорога, которая на последнем отрезке заметно шла под уклон, снова выровнялась. Однако состояние ее оставляет желать лучшего, и Хинес ведет машину очень медленно, пытаясь свести до минимума эффект от постоянно встречающихся ям и рытвин. Растительность по краям дороги понемногу редеет, а местами и совсем исчезает.

— Похоже, подъезжаем, — говорит Хинес.

Мария наклоняется к стеклу и смотрит на небо.

— Уж не знаю, каким это образом вы собираетесь созерцать звезды. Насколько я вижу, все затянуто тучами… небо чернее черного.

— Мы и такой вариант предусмотрели… По прогнозу синоптиков, будет облачно с прояснениями.

Мария снова принимается рассматривать футляр от диска с фотографией, на которой группа молодых людей позирует перед камерой. Пейзаж вокруг как будто бы сельский.

— Теперь давай поговорим про того типа, что стоит рядом с Ампаро… Про него ты вообще ничего мне не рассказывал.

— Его лучше оставим на самый конец.

— Почему? — спрашивает Мария, сразу насторожившись. — С ним что-то не так?

— Ну ладно, — сдается Хинес со вздохом, — вижу, деваться некуда. Понимаешь, дело в том… это очень грустная история…

Тут что-то отвлекает его внимание. Когда до Марии доходит, что он пристально смотрит в зеркало заднего вида, она поворачивается и тоже пытается хоть что-нибудь разглядеть на дороге за ними. Там мелькают два огонька — фары еще одной машины, которая следует за ними тем же путем. Из-за перепада уровней огоньки то видны лучше, то почти совсем исчезают.

— Наверняка кто-то из наших, — говорит Хинес. — Вряд ли кто другой забрался в такую глушь и в такое время.

— Ты уклоняешься от темы.

— Да нет, что уж там… Все равно рано или поздно… Когда все соберутся, эта история как пить дать всплывет на поверхность. Лучше, чтобы ты все знала заранее.

Хинес решительно прибавляет скорость. Дорога теперь идет ровно, ям почти нет, и машина летит вперед, как давно не летела.

— Ты нагнетаешь таинственность… От этого только хуже, — подталкивает его к продолжению Мария.

— Просто… трудно говорить о том, в чем ты раскаиваешься, по-настоящему раскаиваешься… о том, что теперь кажется тебе, возможно, самой большой глупостью, самым постыдным поступком в твоей жизни. Возможно, все это… рассказать тебе, приехать сюда, на этот нелепый, дурацкий праздник, — своего рода искупление.

Хинес замолкает, тишина становится напряженной, пауза затягивается, но Мария не спешит прервать ее, хотя не исключено, что она сейчас погружена в собственные мысли или ее озадачил неожиданный поворот, принятый разговором.

— Мы подшутили над этим парнем, — продолжает Хинес, — жестоко подшутили… безжалостно. Такие вещи делают только по молодости. Сейчас, в нынешние мои годы, я не могу найти для себя оправдания, не могу переложить вину с себя на всю компанию, а тогда…

Хинес внезапно прерывает рассказ, наклоняется к переднему стеклу, пытаясь что-то рассмотреть на дороге, на лице его вспыхивает сильная тревога. Мария тоже глядит на дорогу, желая угадать, что там привлекло внимание Хинеса, и видит какую-то серую тень, до которой не достает свет фар, — что-то вроде бы круглое, двигающееся прямо на них, что-то вроде огромного мотка травы, гонимого ветром. Все происходит очень быстро — буквально за две-три секунды. На них летит никакая не трава, а что-то большое, какой-то зверь — он на миг приостанавливается, а потом опять мчится на машину, направляясь к другому краю дороги, по диагонали пересекая ее. Хинес не тормозит, не сбавляет скорость, он лишь обалдело смотрит вперед, словно окаменев от неожиданности и любопытства. На миг кажется, что зверь, вся эта огромная серая масса, все-таки избежит столкновения, успеет проскочить или изменит траекторию… И тут он вдруг исчезает, пропадает из виду — и тотчас слышится глухой удар, очень сильный удар сотрясает машину. Она резко тормозит, виляет в сторону, и тогда только Хинес реагирует, пытается совладать с управлением, выровнять машину, которая резко наклонилась с той стороны, где сидит Мария, и катится в кювет. Хинесу удается-таки удержать ее на дороге, снова вернуть на середину и остановить. Он откидывается на спинку сиденья, все еще крепко сжимая руль, потом устало и с облегчением вздыхает.

— Что?.. Что это было?!

— Кабан, — говорит Хинес, — думаю, это был кабан.

— Но… он чуть не перевернул машину!

— Здесь их полно… В последнее время они жутко расплодились, вот и…

— Машина… — говорит Мария, оглянувшись. — Машина, которая ехала сзади… остановилась…

— Хорошо, — говорит Хинес, все еще тяжело дыша, — вот теперь и узнаем, кто там… а заодно оценим ущерб… Не удивлюсь, если этот зверь что-нибудь нам разбил.