Конец детства. Земной свет - [114]

Никогда еще прежде Садлеру не доводилось видеть всех сотрудников Обсерватории собранными в одном месте. Профессор Маклорин стоял на просцениуме главного зала Обсерватории – месте для объявлений, докладов, а также музыкальных вечеров, любительских спектаклей и прочих развлечений. Сегодня о развлечениях не думал никто.

– Я хорошо понимаю, – с горечью говорил Маклорин, – в каком положении окажутся все ваши программы. Остается только надеяться, что эти перетаскивания – излишняя предосторожность, и через несколько дней мы снова приступим к работе. Но совершенно ясно, что рисковать оборудованием нельзя; оба зеркала, и десятиметровое, и пятиметровое, должны быть незамедлительно сняты и убраны под землю. Не знаю уж, в чем могут выразиться предполагаемые неприятности, но наше здесь положение заставляет желать лучшего. Если начнутся военные действия, я тотчас же свяжусь с Марсом и Венерой; необходимо им напомнить, что наша Обсерватория – научное учреждение, что многие из граждан Федерации были ее почетными гостями и что она – мирный объект, не имеющий ровно никакого военного значения. Теперь подойдите, пожалуйста, к руководителям своих групп; все их указания должны выполняться быстро и, по возможности, эффективно.

Маклорин сошел с помоста; сейчас эта маленькая фигурка словно еще больше усохла, съежилась. В зале не было ни одного человека, не разделявшего его боль – как бы ни поносили они директора в прошлом.

– А мне не найдется какого-нибудь дела? – спросил Садлер, оставшийся за пределами наспех составленных планов экстренных работ.

– Вам доводилось пользоваться скафандром? – повернулся к нему Уагнэл.

– Нет, но могу попробовать.

К вящему разочарованию Садлера, секретарь решительно покачал головой:

– Слишком опасно, с вами может что-нибудь приключиться; да и вообще на всех скафандров не хватит. Но мне и самому пригодилась бы помощь, мы отменяем текущие программы и переходим на двухвахтовую систему. Нужно пересмотреть все графики и расписания – можете принять участие.

«Вот тебе и урок – не высовывайся, – с тоской подумал Садлер. – А с другой стороны, Уагнэл прав: ну чем я там помогу техническим бригадам?»

Что же касалось его настоящей миссии, для ее целей было, пожалуй, и лучше сидеть в кабинете секретаря, фактически – главном штабе всех ближайших операций, чем в любом другом месте.

Хотя и это, снова помрачнел приободрившийся было агент Планетарной разведки, не имеет ровно никакого значения. Если таинственный мистер Икс действительно существует и по-прежнему пребывает в Обсерватории, теперь он может отдохнуть с приятным сознанием хорошо выполненной работы.

Малыми, легкозаменяемыми приборами решили рискнуть. Операция «Убежище»

– так окрестил эти авральные работы некий любитель военной терминологии – сосредоточила все свои усилия на поистине бесценных оптических элементах гигантских телескопов и коэлостатов[12].

Джеймисон и Уилер поехали на «Фердинанде» снимать зеркала интерферометра – гигантского прибора, чьи расставленные на двадцать километров глаза позволяли измерять диаметры звезд. Основная же деятельность кипела вокруг десятиметрового рефлектора.

Бригаду, занимавшуюся зеркалами, возглавил Молтон; без его подробной осведомленности в свойствах и конструкции оптической системы прибора эта работа была бы неосуществимой. Однако никакие познания не позволили бы быстро снять огромное зеркало, будь оно цельнолитым – наподобие зеркала знаменитого телескопа древности, все еще взиравшего в небо с вершины Маунт-Паломар. К счастью, зеркало Большого лунного телескопа представляло собой мозаику из сотни с лишним шестиугольных секций; каждую из них можно было снять по отдельности и унести, хотя работа эта была кропотливая и медленная, а на обратную сборку зеркала – с учетом фантастических требований по точности – предстояло убить многие недели еще более каторжного труда.

Космические скафандры не слишком приспособлены для подобных манипуляций; то ли по неловкости, то ли из-за спешки, но один из помощников умудрился выронить свой конец вынимаемой из ячейки секции. Прежде чем кто-либо успел среагировать, тяжелый шестиугольный блок плавленого кварца набрал достаточную скорость, чтобы от его края откололся небольшой кусочек. Других потерь по части оптики не было – результат, с учетом обстоятельств, весьма достойный.

Через двенадцать часов после начала операции дверь шлюза закрылась за последним из ее смертельно усталых и впавших – при виде собственными же руками осуществленного разгрома Обсерватории – в уныние участников. Была, правда, программа, работы по которой продолжались – единственный нетронутый телескоп с прежним вниманием следил за медленно угасавшей, уходившей в небытие Nova Draconis. Война – не война, но эти исследования будут идти своим чередом.

Вскоре после оповещения, что оба больших зеркала находятся в безопасности, Садлер поднялся в наблюдательный купол. Он не знал, скоро ли представится другая возможность увидеть полукруг ущербной Земли, окруженный алмазной россыпью звезд, и хотел сохранить память о них, унести ее в глубь подземного убежища.