«Кондор» оставляет следы - [36]

Так началась необъявленная война Вашингтона против государства, которое Америка привыкла считать своими задворками и которое вдруг вышло из подчинения. Эта война с ее диверсиями, актами саботажа, поджогами, обстрелами кубинского побережья с пиратских шхун, созданием бандитских отрядов в горах Кубы и прочее приняла настолько широкий размах, что известный аргентинский публицист Г. К. Мардонес посчитал возможным провести параллель с агрессией США в Индокитае.

Враждебные акции США в отношении Кубы, начавшись, по существу, сразу после победы революции, продолжаются и сегодня. Следует заметить все же, что на протяжении двух с лишним минувших десятилетий антикубинская политика Вашингтона знала моменты ужесточения и моменты некоторого смягчения враждебности. Термин «необъявленная война» больше всего подходит к первому десятилетию, когда американские власти в слегка завуалированной форме, а то и в открытую пытались свергнуть революционное правительство с помощью кубинского эмигрантского отребья и внутренних контрреволюционных сил. В те времена провал интервенции на Плайя-Хирон в апреле 1961 г. ничему не научил вашингтонскую администрацию, не заставил ее оценить по достоинству силу и жизнеспособность новой Кубы. Потерпев в ходе этой интервенции свое первое поражение в Латинской Америке, американский империализм тем не менее сохранил верность прежнему антикубинскому курсу, лишь слегка видоизменив применявшиеся им средства и методы. Понадобилось более 10 лет, чтобы правящие круги США начали наконец осознавать бесперспективность такого курса. В начале 70-х годов американское правительство пошло на возобновление некоторых контактов с Гаваной. В 1973 г. было подписано первое двустороннее соглашение — о предотвращении угона самолетов. Кубу посетили сенаторы Дж. Джавитс, К. Пелл, Дж. Макговерн. В июле 1975 г. США хотя и неохотно, но все же присоединились к решению XVI консультативного совещания министров иностранных дел американских государств, которое предоставило странам Западного полушария свободу действий в нормализации отношений с кубинским правительством. В августе того же года был отменен запрет на поставки на Кубу продукции филиалов американских промышленных компаний в Латинской Америке и других районах мира. Резолюция о международной политике, принятая I съездом Компартии Кубы в декабре 1975 г., констатировала: «В свете банкротства антикубинской политики и расширения Кубой дипломатических отношений с остальным миром одобрение Соединенными Штатами резолюции об отмене санкций против Кубы в рамках ОАГ[6] и позитивные шаги правительства Вашингтона, направленные на отмену некоторых аспектов блокады, наносивших ущерб нашим отношениям с «третьими странами», свидетельствуют о том, что в американском правительстве имеются влиятельные круги, начинающие признавать провал этой политики и необходимость проведения новой политики по отношению к Кубе…» Куба, подчеркивалось далее в резолюции, готова совместно с США «обсудить проблему нормализации отношений…»{27}

Легко себе представить, в какое уныние приводила подобная перспектива наиболее реакционные круги США и кубинскую контрреволюционную эмиграцию, мечтавшую о «победоносном» (с помощью Америки, разумеется) возвращении на остров. Тем с большим энтузиазмом американские реакционеры и кубинское эмигрантское отребье восприняли новое ужесточение антикубинского курса официального Вашингтона, когда осенью 1975 г. наметившийся было процесс нормализации отношений между двумя странами резко затормозился из-за братской помощи Кубы ангольскому народу, отражавшему агрессию ЮАР и банд империалистических наемников. В Вашингтоне в этот период вновь стал дебатироваться вопрос о полной блокаде свободолюбивого острова и даже о вооруженном вмешательстве.

Такой была политическая атмосфера, сделавшая возможной ту акцию «Кондора», о которой пойдет речь в этой главе.

Еще одно преступление без наказания

В первой половине сентября 1976 г. в Каракасе, столице Венесуэлы, объявился Орландо Бош, один из главарей кубинской контрреволюционной эмиграции. Он прибыл из Никарагуа, где тогда еще хозяйничал диктатор Сомоса. Прибыл нелегально — по фальшивому коста-риканскому паспорту на имя Карлоса Луиса Паниагуа.

На биографии этого субъекта стоит остановиться подробнее, ибо это позволяет бросить дополнительный свет на ту роль, которую он сыграл в трагедии, разыгравшейся в воздухе у берегов карибского островного государства Барбадос.

В минувшие времена, когда Бош еще жил на Кубе, он был известным, а стало быть, и состоятельным детским врачом. Да, да, педиатром, как бы это ни казалось невероятным всем, кто знаком с его дальнейшим, весьма ухабистым жизненным путем. После победы революции, не поняв ее и не приняв, он развил активную контрреволюционную деятельность, вступив в контакт с главарями банд, орудовавших в центральной части острова и в горах Эскамбрая. В 1960 г. он нелегально покинул страну, перебравшись в США. Там он стал одним из главных вожаков контрреволюционно настроенных эмигрантов-террористов, действовавших под контролем ЦРУ. Среди его «подвигов», к примеру, — участие в организованном американской разведкой пиратском набеге с моря на гаванский нефтеочистительный завод. Он не раз посылал к берегам своей бывшей и преданной им родины шхуны с террористами, обстреливавшими из пулеметов побережье, участвовал в засылке на Кубу диверсионных групп. Американская полиция шесть раз арестовывала его за незаконное владение оружием, взрывчаткой и за прочие нарушения законов США, но по ходатайству ЦРУ тут же выпускала на свободу. Лишь в 1968 г. он наконец угодил за решетку, когда (видимо, без ведома своих хозяев) переступил через все границы дозволенного, организовав обстрел иностранного судна с набережной Майами, портового города во Флориде. Однако через четыре года его освободили досрочно, скостив больше половины срока. Бош, вновь с головой окунувшись в террористическую деятельность, разъезжал по Латинской Америке, готовил и осуществлял взрывы бомб в кубинских дипломатических и торговых представительствах, похищения и убийства своих бывших соотечественников. Он возглавил к тому времени террористическую организацию «Аксьон кубана», расширившуюся позднее и принявшую для маскировки наименование «координационного центра объединенных революционных организаций» — КОРУ. С декабря 1974 г. по декабрь 1975 г. главарь террористов провел в чилийской столице, где именно в эти годы начала функционировать штаб-квартира «Кондора», который тогда окончательно оформлялся в организационном плане. Бош вместе с руководителями межгосударственного преступного синдиката отлаживал механизм участия в его операциях «специалистов по политическим убийствам» из числа кубинских контрреволюционных эмигрантов. Газета венесуэльских коммунистов «Трибуна популар» сообщает, что Бош был причастен к подготовке покушений на чилийских патриотов Пратса, Лейтона и Летельера. Остается добавить, что этот наймит ЦРУ боготворил Пиночета, восхищался Гитлером и его опусом «Моя борьба», словом, являл собою законченный тип фашиста.