Концерн смерти - [12]

В различных предписаниях и декретах американские власти не менее шести раз предпринимали «роспуск» и «ликвидацию» «ИГ Фарбен»… и всё время лишь на бумаге. Каждый раз «ИГ Фарбен» выходил невредимым из этой бумажной войны, и его акции могли вновь подыматься на франкфуртской бирже.

«Дойче цайтунг унд виртшафтсцайтунг» 5 ноября 1953 г. писала:

«Декартелизация концерна „ИГ Фарбен“ объяснялась в своё время политическими мотивами. Однако, проводя декартелизацию, западные державы тем самым сыграли нам на руку».

Что верно, то верно. Небожители монополистического Олимпа западнее Эльбы могли быть довольны. Довольны были и за океаном. Недаром новый американский верховный комиссар в Германии Макклой удовлетворённо заметил, что «декартелизация „ИГ Фарбен“ проведена в рамках нынешней политики США». А газета «Нью-Йорк геральд трибюн» в номере от 20 декабря 1949 г. успокаивала своих читателей тем, что

«эта декартелизация ничего не меняет ни в принципе собственности, ни в экономической структуре концерна».

Что же получилось в результате «ликвидации» и «декартелизации» концерна? Формально «ИГ Фарбениндустри» был реорганизован и разбит на составные части. Основными из них были «Фарбенфабрикен Байер АГ» в Леверкузене, «Фарбверке Хехст» в Хехсте (близ Франкфурта-на-Майне) и «Бадише анилин унд содафабрик» в Людвигсхафене. Реорганизацию провели так, что его владельцы не потерпели никакого ущерба. Акции «ИГ Фарбен», находившиеся в руках крупных держателей, обменяли на акции новых концернов из расчёта 1 : 0,9. Руководство заводами было передано в «надёжные руки». Это значило, что старые директора прямо со скамьи подсудимых пересели в директорские кресла в правлениях новых преемников концерна смерти.

Формально концерны-преемники являлись самостоятельными предприятиями. Тем не менее монополия «ИГ Фарбен» была снова восстановлена. Достаточно сказать, что головное общество «ИГ Фарбениндустри» существует и по сей день. К его полному титулу прибавилось лишь слово «в ликвидации». Кстати, формальная самостоятельность трёх преемников оказалась весьма на руку руководству монополии. Это давало возможность применять в отношении зарубежных конкурентов гибкую и разнообразную тактику. Опираясь на формальную самостоятельность, руководители возрождённого «ИГ Фарбен» могли теперь, в зависимости от обстоятельств, выступать раздельно, чтобы, улучив момент, объединиться и единым фронтом разбить «противника». Доказательством тому, что монополия «ИГ Фарбен» восстановлена, служит факт, что производственные и исследовательские программы «Байер», «БАСФ» и «Хехст», вопросы добычи сырья и капиталовложений, а также величина дивидендов тщательно согласовываются и строго координируются, чем занимаются специально созданные объединённые комитеты. Это относится и к операциям за границей. Ведь кооперирование научно-исследовательских работ и быстрое внедрение их результатов в производство – важный фактор конкуренции на внешних рынках.

После «декартелизации» основная часть (от 35 до 40%) акционерного капитала «ИГ» осталась в собственности прежних хозяев, точнее, у семейств – основателей треста: Байер (фирма «Байер»), Зигле («БАСФ») и Дуисберг.

Другая часть акционерного капитала «ИГ» (примерно 35–40%) оказалась в руках мелких акционеров, которые, разумеется, не играют решающей роли в решении ответственных вопросов. Остальные акции очутились в руках западногерманских и иностранных монополий, которые были заинтересованы в сохранении традиционных связей между концернами-преемниками.

Подводя итоги «декартелизации» концерна смерти, известный западногерманский экономист Курт Прицколейт с иронией писал:

«Когда перелистываешь орошённые слезами страницы главы, где летописцы наследства „ИГ Фарбениндустри“ глаголят о великих муках концерна в послевоенный период, о его несправедливо обвинённых директорах, создаётся впечатление, что произошло нечто непоправимое: большой и мощный химический трест не пережил всего этого, а его общества-наследники хотя и сохранили жизнеспособность, но в целом им уже никогда не удастся вернуть своё прежнее значение».

На самом деле, подчёркивал Прицколейт, общества – преемники «ИГ Фарбениндустри» добились ещё больших успехов, чем их родитель.

Таким образом, невзирая на формальную самостоятельность, названные выше три фирмы можно с полным основанием характеризовать как единый концерн, объединённый той же «общностью интересов», теми же экономическими и политическими целями, что и довоенный «ИГ Фарбениндустри».

Эсэсовское золото

Нынешний «ИГ Фарбениндустри» напоминает о себе каждому, кто приезжает в Федеративную республику. Эмблемы «Байер», «Хехст», «БАСФ» украшают огромные вывески и рекламные щиты. Ночью эти рекламы переливаются разноцветным неоном, как бы возвещая о ренессансе монополии, которая в своё время финансировала нацистов и чьи барыши получены на крови миллионов жертв фашизма.

Да, монополия «ИГ» не только восстановлена, она стала ещё крупнее, чем раньше. Уже к 1960 г. её оборот по сравнению с 1939 г. увеличился более чем в 4 раза, превысив 8,5 млрд марок.

Было много обстоятельств – не считая займов заокеанских благодетелей и поддержки со стороны боннского государства, которое вложило в «ИГ» свыше 25 млрд марок, – способствовавших тому, что преемники прежнего «ИГ Фарбен» поднялись на золотой волне высокой конъюнктуры и усилили свою мощь.