Конь бледный еврея Бейлиса - [17]

В аляповато-роскошной зале (вся в зеркалах и кариатидах) немноголюдно было, подлетел официант, наклонился:

- Обедать изволите? Или так? Перекусить?

- Обедать, обедать! - возопил Евгений Анатольевич, вновь поперхнувшись слюной. - Что-нибудь от хохла, пожалуйста!

- У нас европейская кухня, - сказал официант, бросая мимолетный взгляд на Катю и, словно отыскав в ее ответном взоре нечто ободряющее, зачастил: Но мы приготовим специально для месье. Чего желает месье? Возможны вареники, то есть галушки со сметаною, борщ свинский, или как сказать? Сборного мяса: там говядина, свининка, опять же узезення, другими словами копченость, и - помидоры, помидоры с бурачками, если по-русски - это свекла. - Последнее слово официант произнес весьма простонародно, без "ё" и с непристойным ударением.

- Ах, ах! - закричала Катя. - Великолепно! И мне, и мне!

В ожидании "хохла" Евдокимов беззастенчиво уставился на свою попутчицу: "А чего? - храбрился. - Счастье само в руки плывет, дурак буду, если цирлих-манирлих разведу. Обедаем, идем в гостиницу, а там - что бог даст..."

Словно из ниоткуда возникли на крахмальной скатерти две тарелки, исходящие умопомрачительным запахом настоящего украинского борща, официант пожелал "бон апетит" и исчез, и с чувством почти религиозного восторга Евгений Анатольевич погрузился в наслаждение. Катя тоже неслышно прихлебывала, бросая кокетливые взгляды и изящно оттопырив мизинчик.

- Как вкусно! - бормотал сквозь застрявшее во рту мясо Евдокимов. Клянусь честью - сроду такого не ел!

За огромным зеркальным стеклом виднелся на другой стороне улицы затейливый дом с куполом и башенкой над ним, все окна архитектор талантливо скрыл за решетками, колоннами и пилястрами - дом напоминал Вавилонскую или Пизанскую башню - Евгений Анатольевич в тонкостях был не слишком силен. Перехватив взгляд нового знакомого, Катя перестала есть и произнесла с гор достью:

- Это наша достопримечательность! Мы восхищены!- И, сразу же перестав улыбаться, добавила огорченно: - Вы только голову сразу не поворачивайте, там, у окна...

Профессионально уронив салфетку на пол, Евгений Анатольевич наклонился, чтобы поднять (старый прием, научили увертливые филеры), и увидел в углу у колонны тяжелую мужскую фигуру в клетчатой визитке и черной маске. Незнакомец стоял неподвижно, скрестив руки на груди - словно персонаж дурного бульварного романа.

- Вы думаете - я навязалась вам? - вдруг зачастила Катя свистящим шепотом. - Нет! Я порядочная девица и не способна бросаться на незнакомых мужчин! Мне надобно было спастись!

- Да от кого, черт возьми! - возмутился Евдокимов.- От этого, что ли? Какая чепуха! Сейчас мы его обратаем...- И, бросив на чаровницу победный взгляд, направился к маске. Тот стоял недвижимо, гадкая улыбка ползла под черным срезом. - Сударь! - крикнул Евгений Анатольевич.- Если вы изволите забавляться - это совсем не значит, что вы имеете право пугать честных людей! Я требую...

- Заткнись, дурак... - прошелестело в ответ. - Ты не понимаешь...

- Чего, чего я, собственно, "не понимаю"? - задорно продолжал Евдокимов. - А вот снимите-ка свое украшение, - протянул руку и сразу же ощутил такой могучий удар в зубы, что закричал от боли и распластался лягушкой на полу, больно скользнув лицом под ближайший стол.

- Женя! - донесся голосок Кати. - Женечка, что же вы...

"И в самом деле - что же я... - меланхолически подумал Евгений Анатольевич. - Однако надобно отсюда выбираться..."

Напрягшись, вылез из-под низко опущенной скатерти и замотал головой, словно въехавшая в столб лошадь. Обидчик нависал, словно скала, он даже не потрудился убежать.

- Вот что, ваше высокородие... - хрипло проговорил. - Я знаю, что случилось и как, и если не станете валять дурака - открою. В сумерки меня можно найти на Кадетском шоссе, там тихо, нам никто не помешает.

- А что... что, собственно, случилось? - забормотал Евгений Анатольевич. - Сон какой-то... Неправдоподобно...

- Я и есть сон... - засмеялся незнакомец, проваливаясь во входные двери, будто бильярдный шар.

- Вам больно? - подбежала Катя. - Я боялась, я тряслась! Он преследует меня уже несколько дней... Со мною даже рта не открыл!

- А что произошло? - захлопал ресницами. - Он... о чем?

Лицо девицы сделалось серьезным и мрачным.

- Я живу в Лукьяновке, там есть улица такая, Дорогожицкая, понимаете?

- Пока нет, - честно признался Евгений Анатольевич.

- Большая Дорогожицкая, - уточнила, - я живу в той ее части, где теперь ходит вагон городской электрической дороги...

- Трамвай?

- Можно и так назвать, - Катя пожала плечами. - Так вот: у нас там еще Верхне-Юрковская есть. Там мальчик как бы пропал...

- Мальчик... - словно во сне повторил Евдокимов.- Ка... кой мальчик?

- Ющинский Андрей, - вздохнула Катя. - Никто не знает, где он и что с ним. Он раньше жил у нас, а недавно переехал в Подмостную слободку и вот пропал.

Сердце в груди Евгения Анатольевича застучало так громко, что пришлось обе ладони вдавить в грудь - как бы не выскочило. Все, все сходилось, что называется вмертвую...

- Катя... - произнес, едва ворочая языком. - Так он... об этом... мальчике? Ющинском то есть?