Кому отдаст голос сеньор Кайо? Святые безгрешные - [58]
ух ты, Пако явился! и как тебя угораздило? спасибо, нос уцелел!
и посол объяснил министру, как хорош он на охоте, а Пако здоровался со всеми, и показывал костыли, и говорил
вы уж извините, что шапку не снял
а господа отвечали
ничего, ничего
а сеньорита Мириам улыбалась светлой улыбкой и спрашивала его
скажи, хороший будет день?
и, ожидая пророчества, гости замолкли, и Пако изрек, обращаясь сразу ко всем
утро ясное, так что, если хуже не станет, дичи будет много
и сеньорито Иван вынул из флорентийской шкатулки кожаную коробочку, почерневшую от времени и прикосновений, в которой, как сигареты в портсигаре, лежали перламутровые фишки номером вниз, и кто-то сказал
ну, господа, время пришло
и, словно выполняя древний обет, каждый торжественно извлек фишку с номером, и сеньорито сказал
на каждом месте — по двое
и граф перевернул свою фишку, и радостно вскрикнул
девять!
и, ничего не объясняя, захлопал в ладоши, и хлопал так, что министр его спросил
чем же хороша девятка, дорогой граф?
и граф сказал
а тем, мой милый министр, что это лощинка в скалах, сиди и только поспевай, их там прорва, в прошлом году я на этом самом месте уложил сорок три штуки
а сеньорито записывал, кто где будет, а потом положил список в карман и сказал
пошли, время не ждет
и каждый сел в свой «лендровер», с помощником и с двустволками, а Креспо рассаживал в трактора, на прицепы, загонщиков и горнистов, и все двинулись в путь, и сеньорито Иван прямо трясся над Пако, и придерживал его, хотя выбоин не было, и, когда ехали через поле, осторожно переезжал обмелевшие ручьи, и говорил
подожди, Пако, не шевелись, я поставлю машину там, за дубами
и потом так же, и все шло хорошо, но, когда стали подбирать, толку не было, потому что Пако едва ковылял и останавливался, а другие, пользуясь этим, уносили у него из-под носа подстреленных птиц
сеньорито Иван
жалобно кричал Пако
Сеферино тащит две птицы, а они наши и сеньорито сердился и кричал
Сеферино, давай птицу, так-перетак, вот Пако поправится, вы у нас посмеетесь!
а потом куропатку унес Факундо, а потом свинарь Эсекиэль, и сеньорито не мог со всеми управиться, всюду не поспеешь, и мрачнел, и орал
Пако, ты не мог бы поживее? прямо трактор какой-то, ей-богу! поворачивайся, а то и штаны сопрут
и Пако старался, но жнивье мешало ходить, ногу прямо не поставишь, и он ступил, и — раз! — шлепнулся, словно жаба, и крикнул
ох, сеньорито, опять хрустнуло!
и сеньорито, впервые в жизни подстреливший в третьем заходе на пять куропаток меньше, чем граф, совершенно вышел из себя и разорался
это еще что, так-растак? а, кретин!
но Пако повторял, не поднимаясь
нога, сеньорито, опять косточка хрустнула и сеньорито бранился так, что его слышали в Кордовилье
ты что, шевельнуться не можешь?
спрашивал он
попробуй хоть встать
но Пако держал больную ногу обеими руками и не слушал, сеньорито, и тот сдался
ладно, сейчас Креспо оттащит тебя домой, ты полежи, а позже, когда мы кончим, съездим с тобой к дону Мануэлю
и через несколько часов дон Мануэль, доктор, на них рассердился
неужели нельзя было поберечься?
и Пако виновато начал
я…
но сеньорито Иван его перебил
побыстрей, Манолито, я министра там оставил, сидит один
и дон Мануэль рассердился еще больше
опять перелом, а чего же вы хотели? ну, положим свежий гипсик, и — полный покой
а сеньорито сказал
что мне делать, Маноло? я не дурю, это очень важно
а доктор сказал, снимая халат
делай что хочешь, Вансито, решил губить его — губи
и в коричневом «лендровере» сеньорито курил, молчал, то и дело чиркал спичкой, и не глядел на Пако, словно тот нарочно упал, и говорил сквозь зубы
а, мерзопакость! а, кретинство!
и Пако не говорил и ощущал холодок свежего гипса, и, когда проезжали Тапас, за машиной побежали собаки, и лаяли, и выли, и сеньорито очнулся, и помотал головой, словно отгоняя наваждение, и вдруг спросил
скажи-ка мне, Пако, какой из твоих сыновей посмышленей?
и Пако сказал
да оба хороши
и сеньорито сказал
который со мной ходил, его как зовут?
и Пако ответил
Кирсе, он вроде бы порасторопней
и сеньорито помолчал и сказал
тоже не очень разговорчив
и Пако сказал
нет, это он так, молодой еще
и сеньорито Иван сказал, закуривая сигарету
ты можешь мне объяснить, чего они теперь хотят, почему им все не по вкусу?
и назавтра, наутро, в засаде, сеньорито Иван просто смущался, такой нелюдимый был Кирсе, такой безразличный
тебе что, скучно?
спрашивал сеньорито, а Кирсе говорил ему
с чего мне скучать?
и молчал, словно и нет охоты, но двустволки заряжал споро и без единой ошибки угадывал, где упала птица, а вот собирал их плохо, другие успевали раньше, с ними глаз да глаз, и сеньорито разорался
Сеферино, кретин, отдай птицу! обрадовался, видите ли, что он еще непривычный
и за прикрытием, прямо как дома, говори — не хочу, сеньорито старался его и приручить, и подзажечь, но Кирсе ни в какую, все особился, и сеньорито набирался злости, как туча электричества, и после охоты, за обедом, отвел душу
нет, что за молодежь, сами не знают, чего им надо!
говорил он министру
а все этот хваленый мир! разбаловались, им бы наше время, поплясали бы, а что теперь? деньги есть, спеси много, вот угадайте, какую штуку отмочил этот тип сегодня, после охоты
В книгу вошло произведение ведущего испанского писателя наших дней, хорошо известного советскому читателю. В центре романа, написанного в жанре эпистолярной прозы, образ человека, сделавшего карьеру в самый мрачный период франкизма и неспособного критически переосмыслить прошлое. Роман помогает понять современную Испанию, ее социальные конфликты.
Мигель Делибес, ведущий испанский писатель наших дней, хорошо известен русскоязычному читателю. Повесть «Клад» рассказывает о сегодняшнем дне Испании, стоящих перед нею проблемах.
В 1950 году Мигель Делибес, испанский писатель, написал «Дорогу». Если вырвать эту книгу из общественного и литературного контекста, она покажется немудреным и чарующим рассказом о детях и детстве, о первых впечатлениях бытия. В ней воссоздан мир безоблачный и безмятежный, тем более безмятежный, что увиден он глазами ребенка.
Известный испанский писатель Мигель Делибес (р. 1920) полагает, что человек обретает силу, свободу и счастье только в единении с природой. Персонажи его романа «Крысы» живут в адских условиях, но воспринимают окружающее с удивительной мудростью и философским спокойствием.
Мигель Делибес, корифей и живой классик испанской литературы, лауреат всех мыслимых литературных премий давно и хорошо известен в России («Дорога», «Пять часов с Марио», «У кипариса длинная тень», др.). Роман «Еретик» выдвигается на Нобелевскую премию. «Еретик» — напряженный, динамичный исторический роман. По Европе катится волна лютеранства, и католическая церковь противопоставляет ей всю мощь Инквизиции. В Испании переполнены тюрьмы, пылают костры, безостановочно заседает Священный Трибунал, отдавая все новых и новых еретиков в руки пыточных дел мастеров… В центре повествования — судьба Сиприано Сальседо, удачливого коммерсанта, всей душой принявшего лютеранство и жестоко за это поплатившегося.
Действие повести испанского писателя М. Делибеса «Опальный принц» ограничено одним днем в жизни трехлетнего мальчика из состоятельной городской семьи. Изображаемые в книге события автор пропускает через восприятие ребенка, чье сознание, словно чувствительная фотопленка, фиксирует все происходящее вокруг. Перед нами не только зарисовка быта и взаимоотношений в буржуазной семье, но и картина Испании последнего десятилетия франкистского режима.
Весной 2017-го Дмитрий Волошин пробежал 230 км в пустыне Сахара в ходе экстремального марафона Marathon Des Sables. Впечатления от подготовки, пустыни и атмосферы соревнования, он перенес на бумагу. Как оказалось, пустыня – прекрасный способ переосмыслить накопленный жизненный опыт. В этой книге вы узнаете, как пробежать 230 км в пустыне Сахара, чем можно рассмешить бедуинов, какой вкус у последнего глотка воды, могут ли носки стоять, почему нельзя есть жуков и какими стежками лучше зашивать мозоль.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.