Кому мы обязаны «Афганом»? - [3]

По оврагу мы вышли к дороге. «Семург» стоял теперь перед нами метрах в десяти…

 — Вперед!

У бампера приказал:

 — Осмотрите правую сторону.

…Я шагнул в сторону дверцы пассажира. В ту же секунду увидел то, от чего вздрогнул сначала, а потом, словно голого, меня обдало колющим, пронзительным холодом. Из-за переднего колеса затравленно смотрели два блестящих таза и ствол автомата. Никогда прежде не видел таких таз: и ненависть, и страх, и ужас, и злорадство — все перемешалось в них. Вот сейчас, сейчас…

Помню, я успел еще подумать: «Это конец».

Душман надавил на курок, я совершенно отчетливо увидел это, показалось даже, что дернулся ствол автомата, но он…не выстрелил.

Сколько же это продолжалось? Потом мне казалось, что стоял на грани небытия и вечности. А в тот самый момент, когда я понял, что живу, и что теперь уже точно буду жить, выхватил из-под руки свой АКМ, нажал на спусковой крючок, и помимо моей воли палец словно прирос к нему. Автомат трясся в руках, пока в магазине от РПК не иссякли все патроны. И только тогда перевел дух…

Наверняка это был шок.

С оружием наготове возник из-за кузова Хайдаров.

 — Вы что, товарищ лейтенант?

 — Показалось.

 — Снимайте ДШК и ящики, — приказал я, а сам стал быстро собирать оружие у лежащих вокруг «Семурга» мятежников.

Последним, к кому я подошел, был тот, в ком несколько минут назад таилась моя смерть. Я вытащил его из-под машины. Это был молодой бородатый мужчина, одетый в обычную афганскую одежду, поверх которой он был опоясан египетским подсумком, где плотно друг к другу лежали магазины и гранаты. На поясе — кобур. Мои пули прошли через подсумок в грудь душмана, пронзили обе его руки. Я машинально отстегнул ремень с кобурой и взял лежащий рядом автомат. Он был на взводе.

«Почему же он не выстрелил?» — подумал я, чувствуя, как вновь охватывает меня дрожь. Осмотрел оружие. Внешне оно выглядело нормально, я не сразу заметил маленькое отверстие на крышке ствольной коробки; отверстие было от 5,45-мм пули; может, я попал, когда стрелял из оврага, а может, кто-то из ребят — при первом обстреле.

«Вот что спасло мне жизнь», — понял я и словно вновь увидел направленное в лицо дуло автомата; меня трясло, как от холода, хотя было тепло, и даже душно…

…Потом там, в чужих горах, под чужим солнцем, я вспоминал часто этот свой бой, видел глаза своей смерти и лица улыбающихся парней в тельняшках на душманской фотографии. И думал: «А вот интересно, убьют меня, умру я, а мир останется таким же, люди такими же или жизнь остановится хотя бы на миг?»

И вот я выжил, не умер в госпитале от ран, вернулся и узнал, что мир не остался прежним, что люди по-другому теперь смотрят на многие вещи, что войну, на которой я воевал, объявили преступной и никому не нужной, что жизнь не задержалась пи на миг и что в чем-то ориентиры сместились, какие-то наши ценности распылились, а идеалы — отброшены».[4]

В. Н. Сопряков, капитан первого ранга, в 1981–1982 гг. командовал отрядом специального назначения КГБ СССР «Каскад-3»:

«В апреле 1981 г. мне объявили, что моя просьба удовлетворена, и я командируюсь в Кабул сроком на девять месяцев. Вылет в афганскую столицу намечен на середину лета.

Предыдущий отряд «Каскад-2», на смену которому мы летели, пробыл в Афганистане полгода.

«Каскад» — это семь команд. Штаб отряда располагался в Кабуле, а его команды — в основных городах провинций под кодовыми названиями: «Карпаты» — в Герате, «Карпаты-1» — в Шиндандэ, «Тибет» — в Джелалабаде, «Кавказ» — в Кандагаре, «Алтай» — в Газни, «Север-1» — в Мазари-Шерифе, «Север-2» — в Кундузе.

У каждой команды и в кабульском штабе — своя бронетехника, автомашины, радиостанция.

Общая численность «каскадеров» — более 700 штыков.

Первейшая задача «Каскада» — обеспечение армейского командования разведывательными сведениями о готовящихся душманами диверсиях и терактах против советских войск и органов власти НДПА в Кабуле и на местах, о базах душманских формирований, складах оружия и боеприпасов, о путях доставки военного снаряжения и военной техники из Пакистана. Информация должна быть достоверной и упреждающей. Каждый день в 7 часов утра я докладывал се на совещаниях, которые проводил генерал армии С. Ф. Ахромеев.

Об одном эпизоде я должен рассказать подробнее.

«Каскадер» Анатолий Зотов, сотрудник управления «С» 111У, мой сослуживец, получил от агента информацию о том, что в небольшом населенном пункте душманами накоплено большое количество оружия для создания мошной автономной группы, которая будет активно действовать в районе Кабула и на прилегающих к нему военных объектах Советской Армии. В определенный день на этой базе должны будут собраться главари банд. Для выработки и согласования плана боевых действий на встрече будут также и члены создаваемой группы.

Эта информация была срочно перепроверена и подтверждена. Да, главари собираются на совет в этом населенном пункте, дата встречи также подтвердилась. Я срочно доложил Ахромсеву полученную информацию, и было принято решение уничтожить скопление бандитов и склад с оружием.

Операция началась по плану. Анатолий Зотов и его источник погрузились в один вертолет. Присутствие источника диктовалось необходимостью быть предельно точными при ударе с воздуха, чтобы не пострадали мирные жители близлежащих кишлаков, а источник уверял, что хорошо знает местность и точно укажет цель. Зотов занял место стрелка-радиста, пристроившись у пулемета и рассчитывая при необходимости принять участие в боевых действиях. Афганца разместили на коробках с боеприпасами. В сопровождении еще двух вертушек поднялись и пошли к цели. К ним в ходе операции должны были присоединиться и наши штурмовики.