Компьютерра PDA N102 (12.03.2011-18.03.2011) - [8]

- Учитывая, что высшие чины государства связаны именно с нефтью и газом, не ожидаете ли вы активного сопротивления переходу на биотопливо?

- Вопрос, на мой взгляд, куда более сложный. Дело ведь не только в политике власть предержащих. Дело в нефтяных компаниях. Нефтяные, нефтедобывающие, нефтетранспортирующие и нефтеперерабатывающие предприятия крайне заинтересованы в сохранении status quo и той бизнес-модели, по которой они работают. Понятно, что запасов нефти у нас на 40-45 лет, запасов газа - на 200 лет... Это означает, что ещё 40-45 лет можно будет безбедно жить, производя минимальные инвестиции в принципиально новые проекты, которые ещё могут ничего и не дать, ведь может ничего и не получиться.

Может оказаться, что, когда вы перейдёте от всех этих работ к промышленным масштабам, то либо себестоимость окажется в десять раз выше, чем ожидалось, либо бактерии будут плохо себя чувствовать на огромных биоплёнках, площади которых измеряются отнюдь не сотнями квадратных сантиметров.

Но всё равно надо пытаться. Пытаться создать такого эффективного продуцента биоводорода минимальными средствами, то есть сначала смоделировать, а потом ввязываться в какую-то технологическую работу.

- Потребуются ли какие-то специфические промышленные мощности? Что-либо технологически совершенно не освоенное в России?

- Первое, что потребуется, - это подготовка отходов, которые надо теперь не выкидывать, а селектировать и аккумулировать для последующего использования. Их надо будет как-то собирать. То есть либо разворачивать производство рядом с источниками промышленных отходов, либо учиться их собирать и транспортировать. Тут надо понять, что дороже - перевозить субстрат для этих бактерий или затем транспортировать водород. Это первый момент.

Второй - это, конечно, технология улавливания водорода. Это самый обычный водород H₂, который в ничтожных количествах присутствует в атмосфере. Нужна технология улавливания с минимальными потерями. Чтобы не было как с нефтью, меньше половины которой мы выкачиваем из пластов, а затем обнаруживаем, что в заброшенных пластах снова полно нефти, и её можно снова качать.

Чтобы такого не происходило, возможно, потребуются какие-то новые технологии. Во всяком случае, я ничего не знаю о готовых технологиях улавливания биоводорода в России. И я почти уверен, что у нас нет правильных технологий, если потребуется эффективно селектировать и транспортировать отходы. Опять-таки надо считать экономические модели - с прямыми затратами и с косвенными, связанными с той же экологией, а этого вообще никто не умеет оценивать.

Допустим, мы сделаем так, что два процента энергетики в России станет водородной, и, допустим, это потребует определенных инвестиций. Как быстро они окупятся? При этом в расчёт окупаемости надо заложить, например, некоторое улучшение экологической обстановки в городах. Как следствие - уменьшение заболеваемости раком лёгких на несколько процентов, а значит, уменьшение страховых выплат и уменьшение затрат государства и частных компаний на лечение этих больных. Другими словами, тут очень много вещей, которые не так-то просто подсчитать. Может, окажется, что в итоге биоводород дешевле.

По инвестиционным программам, которые связаны с энергетикой, биоводород – безусловно, затратная вещь, особенно на стадии проектирования и развёртывания промышленного производства. А вот по медицинским - наоборот, потому что люди будут меньше болеть. Наверняка уменьшится число заболеваний дыхательных путей, потому что воздух станет чище. К сожалению, в России нет практики оценивания окупаемости инвестиций в инновационные проекты с подобных комплексных позиций, такие вещи у нас никто не считает. Никто не понимает, как мне кажется, насколько уменьшение загрязнённости воздуха в городах на два или три процента снизит общие годовые расходы на медицинское обслуживание - неважно, из каких источников. А без этого оценивать экономическую целесообразность подобных проектов совершенно бессмысленно.

Василий Щепетнёв: ЕДИОХ

Автор: Василий Щепетнев

Опубликовано 16 марта 2011 года

Каждый день собираюсь с духом - и никак не соберусь. Дело не самое важное, даже совсем не важное, тем и оправдываюсь. Жду. А чего жду, толком не пойму. Хоть бы в ряду унаследованных и благоприобретённых дней, вроде Дня Рыбака или Дня Птиц, в России появился бы, наконец, Единый День Избавления От Хлама, сокращенно ЕДИОХ. А то ведь пропаду. Вековые народные инстинкты или ещё что, но со старыми, ставшими ненужными вещами я расстаюсь неохотно и с превеликими сожалениями, глубокими вздохами и тягостными раздумьями. Как я понимаю Осипа с его "и верёвочка в дороге пригодится". А вдруг, действительно, станет нужда в верёвочке, а её нет, да и взять неоткуда? Всё изобилие, окружающее нас сегодня, эфемерно и непрочно: случись какая паника, землетрясение или Заговор Торговцев Гречкой И Солью, нужного не найдёшь. Да и глупо платить втридорога за то, что, быть может, валяется где-то в чулане и за что уже было плачено, и тоже недёшево.

Но верёвочка - одно, а вот несколько десятков видеокассет VHS, в какой дороге могут пригодиться они? Пытаюсь представить - и не могу. Разве совсем уж фантазию распустить: мол, лента с записанным фильмом - и чтобы записи было лет пятнадцать, а лучше двадцать - предохраняет от вампиров. Эффект достигается так: ленту под звуки особой мантры следует извлечь из кассеты, а затем аккурат перед закатом окольцевать ею жилище. Вампиры такой барьер пересечь не могут никак. Жаль только, что заряда видеоленте хватает лишь на одну ночь, а потом операцию нужно повторять. У кого кассет много, а жилище маленькое, могут спать спокойно месяцами и даже годами. А вот людям незапасливым не позавидуешь. Переписывать фильм на чистую кассету бесполезно - тут, как упоминалось, важна проверка временем. Одно дело выдержанный коньяк, другое - скоровар, изготовленный по прогрессивной технологии из свекловичного спирта с добавкой ароматизаторов, красителей и усилителей вкуса, напоминающих натуральные.