Компьютерра PDA 30.01.2010-05.02.2010 - [26]

Программное обеспечение, упомянутое в этом материале, протестировано на мобильном компьютере Packard Bell EasyNote TN65.

Кафедра Ваннаха: О колбасе и демократии

Автор: Ваннах Михаил

Опубликовано 05 февраля 2010 года

Ах, какие надежды возлагались лет двадцать назад в нашей стране на демократию. Это понятие произносили с придыханием, почти как в рабочих посёлках – "колбаса"… Потом от этого слова стали плеваться, а в широких массах "демократ" стало, с различными девиациями, общепринятым ругательством. И вот недавно оба эти понятия опять всплыли на поверхность, по крайней мере – в Рунете.

На Новый год Борис Натанович Стругацкий, "Компьютерре" человек не чужой – присутствовавший когда-то на обложке бумажного номера, дал интервью, вызвавшее флейм в сети. В ходе этого флейма поклонники Мира полудня, придуманного АБС, клеймили маститого автора за измену идеалам. Да в терминах, которые "находились в вопиющем противоречии с широко известном противоречии с широко известными тезисами о том, что человек по природе добр". Ну а Борис Натанович, сам цитируя кого-то, выдвинул тезис, что "всякая демократия рано или поздно превращается в колбасу". Посмотрим же, как и когда это происходит?

Ну, вот современность… Ну, вот хайтек… На чём автор пишет эти строки и на чём их читают? Практически всё железо сделано там, где демократией и не пахнет… То есть для производства наиболее высокотехнологических изделий (а гражданский хайтек наиболее высокотехнологичен – игровые консоли прилаживают для пультов боевых дронов, а не наоборот!) демократия и прочие права человека не нужны. Для богатства? Ну, вот Сингапур – недавно скромная колония, и ныне режим довольно специфический, а доход на душу населения по паритету покупательной способности в 2008 году – $51649 в год… Четвёртое место в мире! И не за счёт эксплуатации природных богатств как у обгоняющих его Катара и Норвегии; и не за счёт оффшорных игр, как Люксембург. Но это – Восток… Восток – дело тонкое! Обратимся же к европейской истории, поскольку Россия принадлежит именно к этой цивилизации. Как в ней соотносились богатство и демократия?

Ограничимся периодом истории Нового Времени. Изначально экономическими лидерами были республики Северной Италии, державшие в руках торговлю с Востоком через Левант. Затем – Географические открытия. В Испанию и Португалию потекли реки золота и серебра из разграбленных стран. Потом пальма первенства уходит к Нидерландам – торговать со всем миром оказывается более прибыльным делом, чем владеть самыми золотоносными колониями. (Тем более можно ещё и напасть на золотовозные галеоны…) Но и голландцы её не удержали – в ожесточенных схватках на морях и океанах к началу XVIII века лидерами становятся англичане. А весь век XVIII – это попытки Франции завладеть глобальной торговлей. И шансы у французов были – больше территория и население. Есть и атлантические и средиземноморские порты. Только вот англичанам было некуда отступать – жили они в основном морским делом… И война эта шла с небольшими перерывами, но вне зависимости от того, находятся ли у власти тори или виги, правит король, Конвент, Директория, Первый консул или император… Апофеоз её – Трафальгар. Битва, положившее начало полуторавековой гегемонии Британии на морях (оконченной с подписанием Атлантической хартии). И какая же роль в этой схватке принадлежала демократии?

Отошлём самых внимательных к А.Т.Мэхену – Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю, т.2, М., 2002, сс. 205-292, – а сами обратимся к более лёгкому чтению. Нравы испанского флота (напомним, что при Трафальгаре Испания была союзником Наполеона) почерпнём из романа Артура Перес-Реверте Мыс Трафальгар. Это – взгляд на битву со стороны побеждённых. Победителей описывают британских маринисты. Предложим писателям на выбор С.С.Форрестера с его Хорнблауэром; П. О'Брайена с парочкой из капитана Обри и доктора Мэтьюрина, натуралиста и шпиона; и Р.Вудмана с его Дринкуотером.

Так вот, о том, что у пиратов царила демократия, знают все, читавшие Стивенсона и Саббатини. Но достаточно демократичен был и Королевский флот. Именно RoyalNavy остался царить на морях к концу эры монархов, и упоминается без указания страны, корольку которой принадлежат посудины. Нет, нет – капитан, конечно, был первым после Бога. Он распоряжался и службой и самой жизнью матросов и мичманов. А офицеров – лейтенантов, капитанов и даже адмиралов казнил, и довольно легко, Трибунал. И за невыполнение приказа, и за трусость, и даже за то, что бой завершался ничьей. Но вот когда достигалась победа и брались трофеи… Захваченный корабль, как правило, покупало адмиралтейство. Трофейные суда и их груз шли купцам с молотка. А выручка – делилась по строго установленным законам. За формированием и соблюдением которых следила вся политическая система. Долю получал адмирал. Больше всего доставалось капитану. Потом – офицерам. Но каждый моряк, плотник, пушкарь, марсовый, кок и юнга-подносчик пороха – все получали точно оговоренную долю. Удачный приз мог сделать капитана фрегата богатым помещиком, а рулевого – кабатчиком. Нет, конечно, коррупция имела место. У О'Брайена рассказано, как адмирал-рогоносец продал захваченный капитаном Обри фрегат за гроши, чтобы отомстить бедняге, который за неимением своей жены довольствовался чужими. Но об этом все знали – благодаря газетам и борьбе партий в Парламенте. И объединенные в Патриотические общества купцы (жизненно заинтересованные в правлении Британии морями…) подносили героям драгоценные шпаги ценой в сотни гиней, устраивали им выгодный фрахт.