Компьютерра, 2008 № 40 (756) - [16]

Возможно, поэтому главные люди в "Роснано" - управляющие директора - это не физики и не химики, а финансисты, имеющие опыт инвестиционного управления. Вся история про "Роснано" - это история о том, как из "много денег" сделать "очень много денег", сведя риски к минимуму. Получилось или нет, мы узнаем лет через пять-семь, а пока Меламед рассказывает, что 130 миллиардов рублей, выданных госкорпорации правительством, превратились, за вычетом операционных расходов, в 132 миллиарда - до сентября финансирование проектов не осуществлялось, и госкорпорация положила деньги на депозит. Если не снимать их до 2015 года, то сумма удвоится.

1

Опыт "Роснано" в какой-то мере уникален. Страны, с которыми нам лестно себя сравнивать, тоже активно тратят деньги на нанотехнологии, однако в большинстве случаев правительства берут на себя самую неблагодарную и затратную часть, а именно финансирование фундаментальных исследований. Это, впрочем, не означает, что наша стратегия порочна - возможно, мы действительно сумеем вскочить в последний вагон, не покупая билета. Монголия когда-то перешла в социализм прямо из феодализма, прецедент, стало быть, есть.

Преимущества прагматичного подхода на данном этапе еще и в том, что на проведение крупномасштабных исследований в области нанотехнологий мы, возможно, попросту не способны. Это, во-первых, очень дорого - и какой-либо отдачи в ближайшей перспективе ожидать не приходится (если делать что-то действительно новое, а не повторять путь, который прошли американские и европейские ученые). Во-вторых, не факт, что у нас много людей, готовых, а, точнее, способных этим заниматься - даже если правительство выделит на это деньги. В последнем (2008 год) исследовательском отчете Cientifica, который так и называется "Отчет о перспективах нанотехнологий", о российских вложениях написано дословно следующее: "Хотя ЕС по уровню вложений все еще занимает первое место, Китай и Россия уже обогнали США. Стоит ли нам беспокоиться? Пока нет. И Россия, и Китай отстают от США на десять и пять лет соответственно, и большая часть выделенных бюджетов уйдет на создание основной инфраструктуры - например, на строительство зданий и покупку оборудования, а не на оплату труда ученых. И хотя Китай выглядит внушительно, большая часть исследований, проведенных в китайских вузах, является вторичной в сравнении даже с исследованиями, которые проводят китайские студенты в американских университетах, и сфокусирована на получении базовых знаний. Однако дайте этим развивающимся экономикам еще пять лет - и они могут составить настоящую конкуренцию". В другом фрагменте того же отчета, где говорится о неоднородности вложений в нано в рамках европейского сообщества, есть и более жесткие характеристики, обращенные, правда, к Болгарии: "В ЕС есть как очень продвинутые и эффективные в проведении исследования страны - например, Германия и Швеция - так и очень неразвитые в этом отношении государства, например, Румыния и Болгария. Поэтому когда мы оцениваем впечатляющие результаты ЕС имеет смысл учитывать, что в США [при меньшем уровне финансирования] нет необходимости строить новые университеты (или, по меньшей мере, сносить цементные коробки советской эпохи, чтобы построить на их месте здания, в которых есть горячая вода и туалет не во дворе".

В наших университетах с туалетами уж точно все хорошо, но было бы странно отрицать общее отставание России от США по количеству и качеству исследований в области нанотехнологий. Разумеется, это отставание необходимо ликвидировать, но не факт, что нужно делать ставку именно на то, что мы догоним и перегоним, потому что у нас действительно есть возможность получить свой относительно небольшой кусочек пирога, не вкладываясь в фундаментальные разработки. Дело в том, что согласно тому же отчету - а это одно из самых полных и авторитетных исследований мирового рынка нанотехнологий - повальное увлечение нанотехнологиями, вызванное не в последнюю очередь запуском американской национальной программы поддержки нанотеха, сменилось разочарованием. Многие технологии оказались не готовы к выходу на рынок, многие компании разорились и было продано за бесценок, многие венчурные капиталисты пришли к выводу, что вкладываться в нанотехнологии опасно, потому что средний срок жизни венчурного фонда семь лет, а это меньше, чем средний срок вывода продукции на рынок. Под раздачу попали не только дураки и жулики, которых на каждом разогретом рынке хватает. Разорилась, например, компания Carbon Nanotechnologies Incorporated, основанная нобелевским лауреатом Ричардом Смолли, хотя у компании был готовый и качественный продукт. Проблема была лишь в том, что продукт этот оказался на данном этапе развития никому не нужен - "хотя такие компании как Ferrari и делают великолепные автомобили, их бизнес возможен лишь потому, что Ferrari это часть Fiat" (Cientifica, 2008). У CNI никакого Fiat не было, поэтому когда инвесторы решили избавиться от дорогостоящей игрушки, цена упала со 180 миллионов долларов до пяти миллионов. Что уж говорить о бессчетных фирмах, которые даже не успели довести свои разработки до ума.