Компьютерра, 2008 № 05 (721) - [32]

Формулируя ту же мысль чуть иначе, власти любого государства - это не какие-то безликие органы управления, сформированные из безупречных небожителей. Это структуры, сверху донизу состоящие из самых обычных людей. С тем отличием, что данная им власть постоянно их развращает - но лишь потому, что у остальных такой власти нет.

Сторонники технических средств, широко внедряемых государством для пристальной слежки за населением, часто приводят известный аргумент: "Если вы законопослушны, то вам совершенно нечего бояться". Но этот же самый аргумент в равной степени применим и к правоохранительным органам. Именно они, коль чисты и законопослушны, должны всячески приветствовать любую частную видеосъемку, документирующую их благородный и нелегкий труд. Но этого почему-то не происходит.

Правозащитные организации в США и Европе с некоторых пор начали проводить кампании, призывающие своих сторонников и добровольцев, оснащенных видеокамерами, на регулярной основе фиксировать деятельность стражей закона. Нередко подобные инициативы заканчиваются конфликтами с полицией, однако полезность таких мероприятий не подлежит сомнению. Потому что поддержание порядка и справедливости, контроль за соблюдением законов - это дело всего общества, а не только наделенных властью его членов.

Широчайшее распространение среди граждан цифровых видеокамер и сотовых камерафонов можно, в принципе, трактовать как наступление эры тотального наблюдения. Сегодняшние масштабы распространения техники слежки действительно напоминают то, что описано в жутком романе Оруэлла "1984". Но с одним существенным отличием - в степени доступа широкой публики к средствам наблюдения, аналогичным тем, что разворачивает государство. Большой Брат, спору нет, располагает гигантской сетью камер для присмотра за населением. Однако у населения имеется куда более разветвленная и мобильная сеть для эффективной слежки за Большим Братом. Дело за малым - чтобы публика осознала свою силу и научилась ею пользоваться. Примерно так, как государство. Или даже лучше.

От древности до наших дней

Крылатая латинская фраза "Quis custodiet ipsos custodes?" древнеримского поэта Ювенала в зависимости от контекста переводится как "Кто следит за следящими?", "Кто будет охранять охрану?" и т. п. В произведениях Ювенала речь шла о блудливой жене, изменяющей мужу с кем попало, включая приставленных мужем охранников, - чтобы таким образом купить их благосклонность и молчание. Как и любое сатирическое иносказание, эта картина допускает самое широкое толкование, включая деятельность государства и правосудия.

Несколькими веками раньше ту же проблему, но в куда более конкретной форме, ставил Платон в одной из наиболее знаменитых своих работ, "Государство". В утопическом "совершенном обществе" Платона основу государства составляют три сословия - трудящихся, воинов и стражей, осуществляющих политическое руководство. На неизбежный вопрос "кто защитит общество от стражей?" ответ Платона таков: "Они же сами и будут защищать". Ибо членам этого сословия будет привита "благородная ложь", согласно которой они - элита общества, превосходящая всех остальных в своих качествах и потому единственно способная поддерживать справедливость и порядок. Такая ответственность, по мнению Платона, разовьет у стражей естественное отвращение к привилегиям и злоупотреблениям властью.

Осуществимость этих идей на практике вызывала серьезнейшие сомнения еще во времена Платона. Однако за прошедшие века к ним неоднократно возвращались в попытках решить неразрешимую задачу: у кого - во имя справедливости - должна находиться самая главная власть. В современных демократиях эту проблему пытаются снять с помощью разделения властей: полной властью ни в коем случае нельзя наделять ни одну из ветвей - ни исполнительную, ни законодательную, ни судебную. Интересы каждой из ветвей непременно должны конфликтовать и состязаться между собой. Для каждой из групп одним из главных интересов должно быть ограничение полномочий остальных. Благодаря этому за достижение наибольшей власти ведется непрерывная борьба, а в итоге власть полностью не принадлежит никому. Теоретически, по крайней мере.

ОГОРОД КОЗЛОВСКОГО: Четыре мега за четыре гига

Автор: Козловский Евгений

Заканчивая прошлый "Огород", "Убивца", я пообещал детектив. Выполняю обещание.

Итак, набив до отказа привычными программами описанный в "Убивце" x600, я начал с ним жить. Жизнь была нормальная, к особенностям привыкалось быстро. Джойстик, положа руку на сердце, все-таки удобнее колесика с колечком, хотя последние и гораздо эффектнее. Эффектнее, но, увы, не эффективнее. Динамик у x600, пожалуй, потише, зато - побархатистее. Что, безусловно, приятно. И - тоже кажется и тоже приятно - поярче экран. В телефонной части разницы не заметил, а вот в Bluetooth’ной заметил: мои старые добрые треугольные наушники BTST-9000D от Cellink, описанные в "Огороде" "Тригонометрия", с их древней Bluetooth-начинкой, скорешились с x600 на раз, тогда как подружить с Артемкой мне их так и не удалось. Единственное, что создавало легкий дискомфорт, - тугое, с насилием, втыкание x600 в автомобильную держалку: хоть x600 по всем измерениям чуть меньше Артемки, у него нет плавных скруглений, под которые держалка и сделана. Впрочем, у меня под столом лежит несколько универсальных, да и в продаже их полно занедорого, так что я собрался при первом же случае держалку поменять. Главное, что оправдывало некоторую (конечно же, временную) непривычность и даже вселяло некий восторг и ощущение всемогущества, - это невероятный объем вставной памяти: целых шесть гигов против вечно стесненных до предела Артемкиных двух. Шесть гигов, которые можно при случае поменять и на восемь. А дальше, чем черт не шутит! - и на еще больший объем.