Компромисс возможен - [2]

Мисс Доналдсон подумала, что, если слухи о покойном сэре Хэмфри Дейне правдивы, вряд ли у него или у старшего брата Антонии, Говарда, были нормальные отношения с соседями.

Прошло порядком времени, прежде чем дилижанс добрался наконец до Райбери и остановился перед единственной гостиницей. Хозяин выбежал встречать гостей, а пассажиры были рады размять затекшие ноги и выпить по кружечке эля.

Кучер и его помощник отвязали багаж Антонии и Донны.

— Дамам, видимо, потребуется тележка? — предположил хозяин гостиницы.

— Да. Найдется кто-нибудь отвезти наши сундуки в Рай-Энд-холл?

— Мой сын Джем сможет это сделать, как только закончит обслуживать пассажиров дилижанса. Не угодно ли вам, леди, пройти в гостиную и перекусить?

Провожая их в гостиную, хозяин осведомился:

— Значит, вы остановитесь в Рай-Энд-холле? Он уже полгода пустует, с тех пор как в течение двух недель один за другим умерли сэр Хэмфри и мистер Говард. — Хозяин покачал головой. — Сдается мне, что это была кара Божья за ту беспутную жизнь, которую они вели… — (Мисс Доналд-сон кашлянула.) — Простите меня, леди, но вы ведь знаете, что случилось… — Хозяин понял, что сболтнул лишнее.

— Сэр Хэмфри был моим отцом, а мистер Говард Дейн — братом.

— О! Простите, мэм, я не хотел… Я сейчас пришлю Джема, — засуетился хозяин.

— Я вижу, местные жители относятся к моим родичам с таким же «почтением», как и мы, Донна, — с горечью сказала Антония. — Одному Богу известно, что нас ожидает в Рай-Энд-холле.

Вскоре появился Джем — худющий, кожа да кости, подросток, — уменьшенная копия своего отца. Его двуколка была запряжена коренастой лошаденкой, а сам он гордо восседал на облучке. Когда был погружен их багаж, место оставалось лишь на облучке рядом с мальчиком.

— Я могу устроиться на сундуках, — заявила мисс Доналдсон.

— И слышать не хочу, — возразила Антония. — Садись рядом с Джемом, а я пойду пешком через лес. У меня что-то голова разболелась, и мне хочется пройтись. Здесь всего-то миля до дома.

Войдя в лес, девушка сразу узнала тропинку, по которой часто гуляла десять лет назад. В то время ее мать умерла, а отец еще не начал пьянствовать, играть в карты и распутничать. Как только слухи о его поведении дошли до светского общества в Лондоне, Антонию забрала к себе бабушка. Сэр Хэмфри не только не возражал против этого, но и был доволен, что сбыл с рук дочь. Бабушка Антонии, леди Онория Грейнджер, была богата — муж оставил ей большое состояние — и имела возможность дать внучке хорошее образование и воспитание, а позже — вывозить ее в свет.

Подобрав подол, Антония шла по тропинке, перескакивая через частые лужи и радуясь, что надела старое платье и башмаки на толстой подошве.

Живя с бабушкой, Антония ни в чем не нуждалась. Но с годами здоровье леди Онории пошатнулось, и ей пришлось переехать к внуку, а тот не замедлил намекнуть кузине, чтобы она больше не рассчитывала на благодеяния бабушки. Антония думала, что живет на деньги, оставленные ей в наследство матерью, но кузен быстро, и не без удовольствия, растолковал ей, что это не так. Кроме того, он довольно прозрачно дал понять, что ей и мисс Доналдсон следует подыскать себе новое жилье.

Извилистая тропинка вывела Антонию на небольшую, залитую солнцем полянку. Сбросив накидку и шляпу, девушка уселась на поваленное дерево, подставив лицо теплым лучам весеннего солнца.

Гибель брата и последовавшая затем смерть отца от апоплексического удара не слишком задели Антонию. Всеми делами занимался адвокат семьи. Через полгода, когда за долги сэра Хэмфри было продано все, имевшее хоть какую-то ценность, Антония узнала, что у нее не осталось ничего, кроме небольшого поместья в Хартфордши-ре. Какое счастье, думала она, греясь на солнце, что у нее есть Донна, ее бывшая гувернантка, которая согласилась поехать с ней в Рай-Энд-холл.

Ее размышления прервал вопль, внезапно донесшийся из кустов. Забыв про шляпу и накидку, девушка бросилась на помощь и, продравшись сквозь колючие заросли ежевики, увидела двух мальчишек. Обоим было лет по десять. Один, грязный, огненно-рыжий, пытался выпутаться из кустов, другой — не менее замызганный — держал за лапки четырех мертвых фазанов. Увидев Антонию, оба мальчугана сначала застыли в ужасе, а потом, бросив фазанов, пустились наутек.

Браконьерством здесь, видимо, занимаются с юных лет, подумала Антония, поднимая с земли еще теплых фазанов. Но раз их поймали на ее земле, то дичь принадлежит ей, и у них с Донной может сегодня получиться неплохой ужин.

— Словили на месте преступления! — раздался за ее спиной грубый голос. Девушка обернулась и увидела двух дюжих парней в чистой домотканой одежде. В руках у них были ружья, у ног вились охотничьи собаки. — Ты когда-нибудь видел такое, Нэт? Браконьер в юбке, провалиться мне на этом месте! Давай сюда этих птичек, красотка, и пошли с нами.

Антония хотела было возразить, но, представив себе, что будет с теми напуганными мальчишками, если она их выдаст, промолчала.

Один из егерей отобрал у нее фазанов, а другой довольно грубо схватил за локоть, еще более разорвав рукав платья. Антония в испуге отшатнулась.