Комплекс полноценности - [8]

Как глупо трезвым быть, когда пьяны все.

И на пробор причесанные мысли,

И кто-то фамильярит по плечу.

Но ночь неповторима и светла,

Когда в пылу, густом и беспричинном,

Восходят за плечами у мужчины

Две ножки — как два ангельских крыла.

1974

«Сказали мне налево повернуться…»

* * *

Сказали мне налево повернуться.

Я повернулся.

Сам к себе спиной.

И тянутся с тех пор передо мной

Чужих дорог крутые перепутья.

Как будто перепаханный межой,

О Господи,

Я сам себе чужой.

1975

«Прости нам, Боже, все грехи…»

* * *

Прости нам, Боже, все грехи.

Прости нас, Боже.

За то, что мы то велики,

А то — ничтожны.

За то, что слово не всегда

За делом встанет.

И мы с собою не в ладах.

И вряд ли станем.

Поскольку радость

И глуха, и одинока,

Лишь в обнаженности греха

Души истоки.

И боль, дарующая стыд,

Как очищенье

От всех прощений и обид.

И всепрощений.

Нисходит к нам во искупение

Сполна

Моя вина, твоя вина,

Его вина…

1984

«Когда бы был я тем, кто есть…»

* * *

Когда бы был я тем, кто есть —

Весь.

Тогда бы стал я тем, кем был —

Слыл.

Но как всё это совместить

С тем,

Другим,

Каким я должен быть —

Всем.

1984

«— Терпи, — мне говорили…»

* * *

— Терпи, — мне говорили. Я терпел.

Молчанием до глотки наливался.

То выше звезд с размаха поднимался.

То вниз о камни острые летел.

Терпение — прибежище рабов.

Несчастье их. А может быть и сила,

Которая в себе провозгласила

Трусливую беспомощность зубов.

Терпение на бедность подают.

Другую щеку скорбно подставляя,

Оно себя страдальцем выставляет

И радостно молчит, когда не бьют.

Но стоит ли терпением грешить.

Чтоб жизнь перетерпеть, а не прожить?

1973

«Звук шагов ушедших замер…»

* * *

Звук шагов ушедших замер.

Оглушительная глушь.

И в простенках общих камер

Одиночки наших душ.

Дней рассыпанные зерна

На потраву всем ветрам.

И с ключами коридорный —

За апостола Петра.

Дух свободный — неугодный.

Потому что он везде

Под ярмом ходить не годный

И кусается в узде.

1983

«Опять к Земле взлетал Икар…»

* * *

Опять к Земле взлетал Икар.

И в просветеленности страданья

Опять языческую данью

На казнь вели еретика.

Крестились птицы на лету

И, как уже не раз бывало,

Над правдой ложь торжествовала

И зло топтало доброту.

И книги вновь летели в грязь.

Толпа ликующе ревела.

И от грязи этой пьянела,

Своим невежеством гордясь.

И было тесно от химер.

И потных самоутверждений:

Для лилипутских рассуждений

Лишь падший мыслим Гулливер.

Но потому, объяв миры,

Жизнь рваться к солнцу не устала,

Что кто-то всходит на костры,

Похожие на пьедесталы.

1972

«Мне никому не надо объяснять…»

* * *

Мне никому не надо объяснять,

Что дважды два

Порой бывает «пять».

Что целое нередко меньше части.

А самый верный способ от напасти —

Не медля, своевременно напасть.

И та реальность, что дано познать,

Проста, как ложь. И этим же удобна.

И, словно правда неправдоподобна.

Но мне её не надо объяснять.

И Вавилон

Немых столпотворений:

От объяснительных

До объяснений.

1984

«Вопили: Покорил!..»

* * *

Вопили: «Покорил!» —

Великие цари.

И тысячи племен —

В полон.

Во все концы земли,

До самых. до краев

Закованных вели

Рабов.

И кто-нибудь из них,

Стеная, вопрошал —

Откуда я возник

И где моя душа?

Грядущие века

И новые цари

На силе кулака

Взносили алтари.

И каждый говорил,

Что, славой осенен,

Он тысячи смирил

Племен.

Им не было преград

И волны колесниц

Сносили всё подряд —

Без лиц.

Но кто-нибудь всегда

Им царствовать мешал.

— Откуда я возник

— И где моя душа?

Уж ветер расплескал

Давно во все концы,

Как пригоршни песка,

Дворцы.

Скрипит от бывших стен

Осыпавшийся тлен.

Но замки из песка —

Остались на века.

«Любовь. Благословение — терпение…»

* * *

Любовь.

Благословение — терпение.

Душа.

Благословение — борение.

Печаль.

Благословение — сомнение.

Свеча.

Благословение — горение.

А где найти такое озарение,

Чтоб хоть мгновенье —

Без благословения?

1983

«Мне хочется куда-нибудь уехать…»

* * *

Мне хочется куда-нибудь уехать.

В сумятице нетронутых снегов

Укрыться от навязанных догов

И плакать от растаявшего смеха.

И помнить, и надеяться, и верить,

Что к лучшему слагаются года.

И нет над нами Страшного Суда,

Где жизнь — приговоренность к высшей мере.

Там будущее кружит кружева,

Там люди согреваются общением,

Там чай всегда готов. А угощение

Естественно, как добрые слова.

И поутру никто не обессудит.

Но я забыл, что было

И что будет….

1979

«Единственная капля…»

* * *

Единственная капля

И камень не продолбит,

И моря не прибавит,

И жажду не осушит.

Но

Может переполнить чашу,

И тогда

Случаются всемирные потопы,

И женщины рвут волосы от горя,

И старики поминки собирают

По некогда всесильным сыновьям,

Которые умели ненавидеть,

И в стаи собирались на рассвете.

И не считали каплю —

За глоток…

1978

«Недруг доволен…»

* * *

Недруг доволен. А друг растревожен.

Ну, почему ты неосторожен?

Снова сказал то, что думал.

По рожам.

Вот и опять я — неосторожен.

Это запретно. А этак — положено.

И в разговорах пустопорожних

Бойтесь друг- друга

Шкурною кожей.

Вот и опять я — неосторожен.

Словно крадущий, взгляд настороженный.

В страхе живущий, дважды ничтожен.

Страх это нож. Лицемерие — ножны.

Вот и опять я — неосторожен.

Жизнь быстротечна. И невозможна,

Если извечно

Жить осторожно.

1980

«Мы законах, как в загонах…»

* * *

Мы законах, как в загонах.

О, стреноженные кони,

Если Бога нет в иконах,

То зачем они,

Иконы?

1975

«Не знаю я, где правда, где обман…»