Компиляция. Введение в патологическую антропологию - [39]

Три богини ежедневно сходятся у фонтана. Три богини люто ненавидят друг друга. Каждая считает себя прекрасней остальных. Их спору уже не первая вечность. Они идут к фонтану, вооруженные до зубов. В их арсеналах копья иронии, щиты презрения и тяжелая артиллерия малоцензурной брани.

— Паршиво выглядите! — приветствует соперниц Афродита. Она не очень-то искушена в тонкой риторике, поэтому обычно заходит с козырей. Действительно, Афину мучает нервный тик, а у Артемиды хроническое несварение. Тоже на нервной почве.

— Сама-то в зеркало давно глядела? — хмуро отвечает Артемида. Есть, чем крыть. Афродита изрядно потрепана, над левым ухом небольшая плешь. Вырванная с корнем прядь.

— Курица безмозглая! — вполголоса говорит Афина и сплевывает в сторону.

— Не могу не согласиться! — присоединяется Артемида.

Похоже, намечается временная коалиция.

Афродита немедленно подтверждает только что присвоенный ей статус, делая вероятный альянс совершенно оформленным.

— Ты — гребанная ученая зануда, а ты невинных зверушек гнобишь! Тоже мне, красавицы! Да на вас ни один бог в здравом уме и смотреть не станет!

— Вот же, гнида! — в один голос восклицают Афина с Артемидой. Переглядываются между собой. «Мудохаем?» — «Мудохаем!». Две дикие черные кошки набрасываются на белокурую Афродиту. Артемида борцовской подсечкой сбивает ее с ног. Афина вцепляется ей в волосы и колотит головой о парапет фонтана. Парапет сработан из родосского мрамора, сияющего невыносимой белизной. Так сияет на солнце тысячелетний снег на заповедных горных вершинах. Лицо Афродиты разбито в кровь. Пунцовые брызги опадают на парапет. Ярко-красное на ослепительно белом смотрится сногсшибательно. О, лаконичная прелесть контраста!

Афродита теряет сознание. Не будь боги бессмертны, выбраться из такой переделки живой ей удалось бы навряд.

(Рекламные субтитры: «Нектар — навсегда!», «Ресторан „Олимпийский Парадиз“. — постоянно свежайшая амброзия! Гриль, гавайский гриль, по-китайски, в японском маринаде и еще тысяча и один рецепт! Работаем круглосуточно!»)

Две богини сбрасывают третью в фонтан.

— А вдруг утонет? — спрашивает одна, ехидно улыбаясь.

— Хорошая шутка! — гогочет другая — Дерьмо не тонет! — добавляет она, состроив брезгливую гримасу.

Две богини присаживаются рядом на парапет, перевести дыхание.

— Ну, и что теперь? — спрашивает Артемида спустя недолгое время.

— А теперь, кикимора лесная, я откручу тебе башку и засуну ее в твою спортивную задницу! — отвечает Афина.

Теперь уже две богини дерутся друг с другом.

Зевс становится свидетелем побоища случайно. Он просто прогуливался, размышляя над тем, куда бы пристроить незаконнорожденного сынка, уродца с бычьей головой. А тут — такое представление.

— Черт! — рычит громовержец, бросаясь разнимать не на шутку разошедшихся дочек. Дело уже дошло до поножовщины. В руках Афины короткий боевой меч, Артемида же орудует злым охотничьим ножом. С зазубринами и кровостоком. — Совсем очумели, шалавы?!

— Что, тля, все решаете, кто на свете всех милее?! — орет он, крепко ухватив обеих за загривки — Найдите себе судью! Как он решит, так и будет во веки веков! Я сказал!

Спокойная жизнь Париса заканчивается тогда, когда он впервые видит Елену. Ну очень хороша, сучка. Но недоступна. И не потому, что высоконравственна. Просто жена царя. Редкостная жемчужина, запертая в надежно охраняемой сокровищнице. Может быть, дай ей волю, загуляла б так, что небу стало бы жарко и чертям тошно.

Парис теряет сон и аппетит. Дни и ночи он проводит на одиноком ложе, извиваясь в конвульсиях звериной похоти. В заветные часы он взбирается на высокий холм, с которого издали наблюдает за прогулкой Елены по дворцовому саду. Даже на таком отдалении Парис чувствует ее запах. Запах горького апельсина, к которому примешаны благоухание цветущей лавровишни, тонкий соленый аромат адриатической волны и тяжелые, но ненавязчивые нотки мускуса. Есть в этом запахе что-то еще. Что-то неуловимое. Что-то, опускающее сердце ниже пояса. Именно там сейчас бьется его неукротимый пульс. Увы, нынче его окаменевшему органу ничего не светит. Парис владеет Еленой глазами и оргазмирует языком. Густая вспененная слюна стекает по его подбородку.

Есть же на свете гребанные счастливчики! Три богини решают привлечь Париса в качестве арбитра в их извечном споре.

Во истину, ум и хитрость не есть одно и то же. Можно не хватать с неба звезд, зато иметь маневренную шуструю жопу, которая всегда поможет тебе добиться желаемого с наименьшими затратами.

Афродита является обладательницей ягодиц столь же смышленных, сколь и совершенных. Знатные ягодицы. Есть, на что посмотреть. И за что ухватиться. Хитрые. Чрезвычайно.

В ночь накануне конкурса красоты, в котором Парису предстоит быть судьей, Афродита посещает его жилище. Парис, по обыкновению, активно тоскует.

— Все рукоблудишь? — Спрашивает Афродита — Не довольно ли?

Парис смущенно краснеет. Гостей он не ожидал. Тем более, таких.

— Да ладно, расслабься! — усмехается Афродита, заметив его смущение — Все мы грешны. Короче, есть вариант помочь твоему горю. Ты мне только завтра яблочко победное вручи, а шлюшку твою я тебе добуду!