— Весьма дерзкое и продуманное до мелочей преступление, — заметил сэр Генри. — Если бы открылось, что на Канарах с мисс Бартон была её родственница, ей не удалось бы избежать подозрений. Но вымышленное имя и инсценированное самоубийство помогли ей замести следы. Да, тонкая работа, доложу я вам.
— И что же с ней было дальше? — спросила миссис Бантри. — Как вы поступили, доктор?
— С точки зрения закона я не располагал достаточными уликами. Собственно говоря, у меня их нет и сейчас. Но я был у неё дома, познакомился с её семьей… Это очень дружная семья. Все они просто боготворили свою старшую сестру и не имели ни малейшего представления о том, какое страшное преступление она совершила. Доказать я ничего не мог — так стоило ли рушить всю их жизнь ради своих амбиций? И потом, я знал, что, несмотря на цветущую внешность, дни этой женщины сочтены. Я не счёл себя вправе что-то менять. Мисс Эйми Бартон умерла через полгода после нашей последней встречи. Раскаялась она перед смертью, нет ли — этого я не знаю.
— Конечно нет, — заверила его миссис Бантри.
— Скорее всего, действительно нет, — поддержала её мисс Марпл. — Миссис Траут, например, и не подумала.
— Как интересно! — вздохнула мисс Хелльер, завороженно качая своей чудесной головкой. — Только я не совсем поняла: кто же всё-таки кого утопил? И эта миссис Траут… Она-то где была в это время?
— Да всё здесь же, дорогая, — ласково ответила мисс Марпл. — Жила себе в нашей деревне и занималась разными гадостями.
— А-а, в деревне! — протянула мисс Хелльер. — А разве в деревне случается что-нибудь стоящее? Если бы я жила в деревне, — добавила она, немного подумав, — то, наверное, вообще бы ничего не понимала.
