Коммунизм своими руками - [18]
По сути, это решение было одобрением нарушения права частной собственности в аграрном секторе экономики. Можно сказать, что «политически в мае крестьянские депутаты уже решили для себя вопрос о ч’мле и определили основные рамки его юридического решения Учреди-к-льным собранием. Попытки лидеров эсеров считать данный пункт ре-юлюции лишь пожеланием не находили понимания на низовом уровне, |де резолюция была воспринята как легализация самочинных действий крестьянских комитетов».>69> Крестьянские представления о желаемом общественном строе в данный период были прямо антикапиталистиче-скими, антигосударственными и антигородскими.
Первые аграрные законы Советской власти сочетали в себе две утопии: крестьянскую — с ее требованием всеобщего уравнения и проле-шрскую — с задачей социалистического преобразования сельского хо-шйства на основе государственной и коллективной собственности.>70> Основной закон о социализации земли», введенный в феврале 1918 г., мкреЬлял идею большевиков о создании крупных государственных хо-miicTB и отдавал преимущество коллективным формам ведения хозяйств по сравнению с индивидуальными.
Осенью 1918 г. продотряды и комбеды вызвали волну крестьянских восстаний, прокатившуюся по всей территории Советской России. Большевики подавили и антоновщину, и махновщину, и все другие крестьянские мятежи, однако и сами должны были отказаться от продовольственной разверстки, ввести нэп, признать особые интересы и права деревни. Земельный кодекс РСФСР, принятый в декабре 1922 г., закрепил итоги аграрной революции: социалистическое земельное законодательство 1918—1920 гг. было отменено, решение земельного вопроса вновь приводилось в соответствие с требованиями крестьянства. С точки зрения крестьяповедов, «крестьянская революция победила, однако эта победа оказалась равносильной поражению, поскольку крестьянство не смогло создать отвечающую его интересам государственную власть, поскольку демократические возможности сгорели в огне гражданской войны, поскольку из жесточайшего столкновения насилий вырастала государственная диктатура». Крестьянская община, одержав видимую победу в 1917—1922 гг., в конце 20-х «пала без сопротивления».>1->1
Что касается общинных идей и экспериментов, после Октябрьской революции они приобрели множество новых смыслов и, главное, перспектив практического воплощения.
Общинные эксперименты первых десятилетий советской власти
Одной из самых типичных ошибок обыденного сознания является отождествление всех общинных форм с коммунизмом и установление прямой связи между крестьянской общиной и советским коллективизмом. На самом деле традиционная российская общинность и советский коллективизм находятся в гораздо более сложных отношениях, которые до сих пор не были предметом серьезного комплексного исследования.
Под влиянием Первой мировой войны и социальной смуты глобальной трансформации подверглись традиционные институты общины, семьи, соседских отношений, гендерных и возрастных идентичностей. В этой ситуации в сознании российских обывателей и интеллектуалов необыкновенно активизировались антиндивидуализм, антикапитализм, антиурбанизм и антилиберализм, широкий размах приняли утопическое проектирование и экспериментирование самого различного характера
буквально во всех социальных группах. Тема общины или коммуны была актуализирована в общественном сознании первого послереволюционного десятилетия под влиянием следующих факторов:
— тяжелая психологическая обстановка периода революции и войны, социальных катастроф и агрессии;
— взрыв социального творчества масс;
— коммунистическая риторика победившей партии большевиков;
— потребность в социализации молодых поколений после разрухи;
— предпринятые советской властью новый виток насильственной индустриализации и наступление на традиционные общинные ценности российского крестьянства;
— быстрая формализация и бюрократизация советской системы управления.
В коллективистских экспериментах этого времени, помимо их деления на сельские и городские, можно выявить следующие направления:
— активизация общинного строительства религиозными группами;
— продолжение коммунитарного движения дореволюционного периода (толстовцы и проч.);
— возрождение крестьянской поземельной общины;
— движение к образованию коллективных хозяйств (коммун) в деревне, развитие артельного движения;
— военно-коммунистические эксперименты новой власти;
— формирование человека нового типа с помощью ряда коллективных технологий (педагогических, социальных, политических, архитектурных и т. п.);
— эксперименты с коллективным образом жизни в городах (студенческие и производственные коммуны);
— трансформация сельскохозяйственной коллективистской утопии it процесс коллективизации;
— вырождение городской коллективистской утопии в советскую коммунальную квартиру.
Марксистская теория и ее русские варианты вопрос о формах социальной жизни при грядущем коммунизме оставляли непроясненным. Предполагалось, что целью пролетарской революции будет ликвидация частной собственности с заменой ее на «общность имуществ» и справедливое распределение продуктов труда. В связи с этим планировалась национализация земли и промышленности и переход к коллективному производству при сохранении мелких производителей.
В монографии показана эволюция политики Византии на Ближнем Востоке в изучаемый период. Рассмотрены отношения Византии с сельджукскими эмиратами Малой Азии, с государствами крестоносцев и арабскими эмиратами Сирии, Месопотамии и Палестины. Использован большой фактический материал, извлеченный из источников как документального, так и нарративного характера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.