Коммунизм - [8]
Хоть российские оборванцы-учёные и представляли дело так, что коридор в запределье открыли именно они, но по некоторым признакам, да и по утверждениям того же Костикова явственно следовало, что окно в наше измерение прорубили с той стороны советские учёные. Даже по цензурным телевизионным репортажам из СССР можно было понять, что тамошняя техническая мысль опережала здешнюю.
Первое время информация о Союзе была крайне скудной — что и порождало неимоверные домыслы. Но постепенно руководители СССР и России устанавливали всё более тесные контакты. Всё же мы были родом из одного прошлого, у обоих государств существовал Иван Грозный, Пётр Великий и Иосиф Сталин. Начался обмен информацией. Нам ежедневно взялись показывать по телевизору репортажи из Советского Союза, им — репортажи из капиталистической России. Высокопоставленные чиновники наших государств стали совершать дружеские визиты друг к другу — правда, занимались этим отнюдь не первые лица. Видимо всё же они очковали превратиться при переходе на другую сторону в кучку дымящихся атомов. Более того, в нашей засраной капиталюгами Москве открылось (ну, это так говорилось, что открылось, на самом деле никто даже не знал, где оно находится) посольство Советского Союза. В их процветающей советской Москве — посольство Российской Федерации. А чуть менее года назад правители и вовсе пошли на неординарный шаг — у граждан появилась возможность эмигрировать в сопредельное (так сказать) государство.
О масштабах эмиграции в Союз из России никто не распространялся, ни единой озвученной цифры — что так же порождало массу утверждений о том, что никакой эмиграции на самом деле нет. При этом нам всячески внушали, что она взаимная. Вот в этом обстоятельстве я сомневался более других, хотя в глубине души всё же соглашался с возможностью, что советский строй может быть кому-то в Союзе и не мил. Одно смущало больше всего: нигде в обыденной нашей жизни ни я, и никто из моих друзей, знакомых и знакомых знакомых не встречал ни одного человека, переместившегося в Россию из Союза. Впрочем, если пораскинуть мозгами, этому тоже могло иметься объяснение: их держали отдельно, возможно, существовал какой-то инкубационный период или этап привыкания. А если и не отдельно, то запрещали признаваться в том, что они иммигранты — во избежание нежелательных контактов со всякими подозрительными личностями. Вроде меня, например.
Ключевой момент, в который история наших стран изменила свой ход, вычленили достаточно быстро. 12 октября 1986 года — вот он, этот великий день. У нас в Комитете даже стали отмечать его как один из величайших праздников человечества, наряду с Великой Октябрьской социалистической революцией. В этот день заканчивалась встреча на высшем уровне между американским дебилом-президентом Рональдом Рейганом и нашим трёхдолларовым иудушкой Мишкой Горбачёвым. На итоговой пресс-конференции по результатам встречи (которыми в нашей реальности, как известно, стала полная идеологическая капитуляция перед Америкой, вступление Горбачёва в масонскую ложу и его последующая верноподданническая служба на Штаты, заключавшаяся в сознательном развале родной страны) некий Сигурд Хальдорсон, журналист какой-то заштатной исландской газеты, вскочив вдруг со своего стула в третьем ряду у самого края, бросился по узкому, но короткому коридору между телевизионными камерами к столу, за которым сидели оба руководителя могущественнейших государств мира. Он шмякнулся грудью об стол в полуметре от туш Рейгана и Горбачёва, а изумлённые телохранители этих придурков, никогда прежде не сталкивавшиеся с подобным поведением представителей прессы на политических саммитах, на счастье всего параллельного человечества замерли с открытыми ртами, наблюдая эту картину. Только один из кодлы Рейгана сделал движение к боссу и успел потянуть его за плечо.
Раздался мощный взрыв — наш смельчак-журналист оказался обвязан тротиловыми шашками, от которых на едва сохранившихся записях теракта он кажется толстым тюфяком, хотя наверняка был стройным малым — всё помещение наполнилось огнём и яростью, а когда дым и гарь постепенно стали развеиваться, выяснились чрезвычайно благие для судеб параллельного мира последствия (которые жителям запределья наверняка казались тогда страшной трагедией). Русскому Мишке сразу же оторвало башку, а актёришко Ронни, благодаря вмешательству верного телохранителя, оказался тяжело изуродован. В течение последующих трёх месяцев он пребывал в коме, за его жизнь якобы отчаянно боролись (ну, всё может быть), а потом и он на счастье прогрессивного человечества откинул коньки. Вместе с лидерами США и СССР погибло ещё несколько журналистов, телеоператоров, телохранителей и прочей политической челяди, сопровождавшей своих командиров в поездке на саммит. Всех их ни хрена не жалко.
Подлинные причины, побудившие рядового журналиста Хальдорсона, не принадлежавшего ни к одной политической партии и террористической группировке, христианина и гуманиста, да и вообще тихого и застенчивого человека, отца трёх детей, решиться на такой шаг, неизвестны. Как водится, его поступок объяснили психической болезнью — он де за пару недель до этого рокового дня обращался к врачу-психиатру. Я-то уверен, что он обращался к нему, потому что просто надо было пройти медосмотр, на работе потребовали или ещё где, но мировая пресса параллельного мира превратила его в тяжело больного человека с маниакальными наклонностями. В телерепортажах из Союза его так и называли — сумасшедший террорист. Они, видите ли, искренне скорбели по кончине Горбачёва. Ушёл из жизни видный государственный деятель, и так далее. Ну да ладно, если это единственный изъян тамошней жизни, то с ним легко можно смириться. Да и кто его знает, было ли так на самом деле? Всё же по репортажам из капиталистической России они должны были понимать, куда бы их привёл меченный дьявольским знаком развесёлый трубадур Миша.
Олег Лукошин родился в 1974 году в Горьковской области. Живет в Татарстане, в городе Нижнекамске. Работает корреспондентом в городской газете. Пишет с раннего детства, автор романов, повестей, рассказов. Печатался в журналах «Урал», «Бельские просторы» (Уфа), «Слова» (Смоленск), сборниках молодежной прозы.Повесть-комикс «Капитализм», опубликованная в журнале «Урал», № 4, 2009 г., вошла в короткий список премии «Национальный бестселлер» 2010-го года.
Роман «Человек-недоразумение» — неровный и колючий, в этом и заключается его шарм. Это история России конца 80-х, 90-х и нулевых. Перестройка, рок-движение, русский фашизм, ГКЧП, сектантство — Вова Ложкин проходит сквозь все эти события, движимый своей маниакальной идеей. Сумасшедший ли Ложкин или действительно избранный — не имеет значения, в нем можно увидеть не только отражение нашей эпохи, но и бесконечного количества событий с нами произошедших. Вот так и протекала наша жизнь от бурного насыщенного конца прошлого века, к какому-то вроде бы достижению чего-то и отупению в начале века этого.Грустная, но при этом невероятно очаровательная книжка.Олег Лукошин — родился в 1974 году в Горьковской области.
Сборник рассказов финалиста литературных премий «Национальный бестселлер» и «Нонконформизм» Олега Лукошина — сочетание причудливых, а порой и шокирующих историй о самых разнообразных гранях человеческого существования. Цепкие, динамичные рассказы с неожиданными поворотами сюжета схватят вас в охапку и поведут за собой туда, где Реальность призрачна, а Истины условны. Внимание: рассказы не рекомендуются несовершеннолетним, а также чрезмерно впечатлительным читателям!
Киря десять лет чалился на нарах за убийство. И вот пришёл момент освобождения. У Кири, потерянного и озверевшего, не осталось никого, кроме сестры. Сестрёнка кинула его, продав квартиру. Ему некуда возвращаться. Найти её — главная цель его жизни. А тут и бывшие сокамерники на горизонте нарисовались с предложением, от которого невозможно отказаться… Криминальная повесть Олега Лукошина «Каждый ублюдок достоин счастья» — это жёсткий драйв и шокирующее развитие событий. Внимание: в повести присутствует ненормативная лексика, сцены секса и насилия! Несовершеннолетним и впечатлительным читать не рекомендуется.
В новую книгу Олега Лукошина вошли три повести о криминальном мире. Увлекательные, жёсткие, а порой шокирующие истории погружают читателя в романтическую и одновременно гнусную бандитскую реальность, где находится место и подлости, и благородным человеческим поступкам. Внимание: в книге присутствуют откровенные сцены насилия!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.