Коммерческий рейс в Каракас - [5]

Но, несмотря на это, он не сдался окончательно. Джеф в те годы дома почти не бывал — университет и два года в Корее, — но знал о двух случаях, когда только помощь отчима спасла Арнольда от тюрьмы. В одном случае — драка в баре, когда Арнольд жестоко отделал человека разбитой бутылкой. Благодаря связям и 20 тысячам долларов отступного раненому Арнольд избежал заключения. В другом случае речь шла о растрате в маклерской фирме, которую его отчим создал и финансировал специально для Арнольда с партнером. И вновь долги были покрыты, но одновременно выставлен ультиматум: отныне Арнольд может делать, что хочет; ни денег, ни пособий он больше не получит; на долю наследства пусть не рассчитывает.

Этот ультиматум был отправлен заказным письмом по адресу в Лос-Анджелесе, где Арнольд жил уже четыре года. С тех пор Джеф его не видел, хотя и слышал, что его сводный брат некоторое время подвизался в Лас-Вегасе и двое приезжали оттуда в Бостон, чтобы его разыскать. Почему, он не знал.

Но отец Джефа наконец все же смягчился. Может быть, его мучила совесть, когда он узнал, что жить осталось недолго; может быть, он слишком любил мать Арнольда и чувствовал обязательства перед ее сыном. Как бы там ни было, он призвал к себе Джефа и сообщил, что изменил завещание. Теперь Арнольд должен был унаследовать столько же, сколько и его сводные брат с сестрой, — если он отыщется за девяносто дней после оглашения завещания. Речь шла о пятнадцати процентах акционерного капитала фирмы.

Джеф обещал сделать все возможное, чтобы найти Арнольда. И собирался это обещание выполнить, несмотря на свою антипатию к сводному брату. Ради этого был нанят Гарри Бейкер, чтобы через четыре года обнаружить след Грейсона, след, который петлял по западному побережью в Лас-Вегас и назад в Лос-Анджелес, в Панаму и, наконец, за месяц до истечения назначенного срока, привел в Каракас.

Чтобы получить свою долю наследства, Арнольд Грейсон должен был вернуться в Бостон, но, вступив во владение им, он со своими пятнадцатью процентами акций получал решающий голос в правлении фирмы. Джордж Тейлор мог проведать о поручении Джефа и теперь у Карен Холмс было двенадцать часов преимущества, чтобы попытаться убедить Арнольда передать свой голос сопернику.

Голос стюардессы, просившей внимания, оторвал Джефа от невеселых мыслей. Через тридцать минут — посадка в Кюрасао, транзитные пассажиры до Каракаса могли на время стоянки оставить свою ручную кладь на борту.

Пока это сообщение повторялось по-испански, машина начала снижение.

* * *

Рейс номер 433 на двадцать минут раньше расчетного времени приземлился на современном аэродроме Маркетия, вблизи Ла-Гвайры. Здесь было два отдельных корпуса: один для внутренних линий, другой — крупнее и внушительнее — для международных.

Как только пассажиры, покинув самолет, собрались на летном поле, их под контролем полицейских отвели в небольшой зал ожидания с кондиционированным воздухом, на выходе из которого выполнялись все въездные формальности. Джеф не хотел терять времени зря и сумел оказаться в очереди вторым. Через несколько минут он уже стоял перед двумя служащими, которые начали заполнять какие-то бумаги. Джеф ждал свой паспорт, машинально отвечая на вопросы. В конце концов его отправили к другому столу в конце зала.

Здесь он предстал перед редкобородым темноглазым типом, который проверил его туристскую карту и метрику, оценивающе взглянул на него и в заключение раскрыл две толстые книги в черных переплетах. Очевидно, это был список преступников, где сообщалось, имеет ли закон что-то против мистера Джефа Лейна, что делает его пребывание в стране нежелательным. Джеф полагал, что проверка эта имеет, скорее, политический характер, и спокойно ждал, пока чиновник не передал его бумаги на соседний стол. Там очередной чиновник их проштемпелевал, подписал и вернул Джефу, отложив копии туристской карты в сторону.

— Туда, — он указал на соседнее помещение, где сидели таможенники.

Джеф разыскал свои два чемодана, которые уже стояли здесь на скамье. Открыв их, почти тут же получил знак закрывать, наблюдая, как таможенник поставил знаки мелком, и вот уже носильщик потащил багаж наружу. Было влажно, душно, и хотя слабый отблеск вечерней зари еще отражался в небе, уличное освещение уже было включено.

Джеф взял такси и, переведя дух, откинулся на спинку сиденья.

— Отель «Тукан».

Шофер кивнул.

Они выехали на новое шоссе, ведущее в Каракас. Где-то левее, где темнота уже спустилась на горы, должна была находиться старая дорога, по которой Джеф много лет назад проезжал с замиранием сердца на опасных поворотах. Зато сегодня он наслаждался прекрасной связью аэропорта с городом — дорога была не только безопасной, но и многорядной, что позволяло гнать во весь опор.

Несмотря на двенадцать часов опоздания, Джефу казалось, что время еще не упущено, но даже полчаса могли иметь значение для успеха или провала его замысла. Он попытался не думать о Карен Холмс и ловушке, которую та устроила в Майами. Не было смысла гадать, смогла она добиться своего или нет.

Поговорив с Гарри Бейкером, он будет знать, как ему быть и что предпринять. До вылета из Майами он успел отправить телеграмму, поставив Бейкера в известность о задержке. И напряженно взвешивая все это, едва ли Джеф замечал широкое шоссе, виадуки, переброшенные через пропасти, и многомильный туннель прямо в город. На окраинах залитые электрическим светом холмы напомнили Джефу Южную Калифорнию, пышную растительность которой довелось ему видеть на обратном пути из Кореи. Широкая улица, которую он не помнил по своему прошлому визиту, вела прямо к центру, и через некоторое время такси свернуло налево, въехало на пригорок, свернуло в мощеный проезд и остановилось на полукруглой площадке перед отелем.