Комментарии к жизни. Книга вторая - [7]

Он сказал, что был революционером, готовым убивать или быть убитым ради этой цели, ради своей идеологии. Он был готов убивать ради лучшего мира. Уничтожить существующий социальный строй означало бы конечно произвести еще больше хаоса, но этот беспорядок можно было бы использовать, чтобы построить бесклассовое общество. Ну какое бы это имело значение, если бы вы уничтожили нескольких или многих в процессе создания совершенного социального устройства? Что по-настоящему имело значение, так это не существующее человечество, а человек будущего. В новый мире, который они собирались построить, не будет никакого неравенства, там нашлась бы работа для всех, и счастье было бы тоже для всех.

Как вы можете быть настолько уверенными в будущем? Почему вы так уверенны в нем? Религиозные личности обещают рай, а вы обещаете лучший мир в будущем. У вас свои книги и священники, а у них свои, так что между вами в действительности не много различия. Но что делает вас настолько уверенными, что вы проницательны относительно будущего?

«Логически, если мы следуем какому-то курсу, цель определенна. Кроме того, имеются много исторических свидетельств, подтверждающих нашу позицию».

Все мы интерпретируем прошлое согласно нашим специфическим, придуманным нами условиями и толкуем его, чтобы оно удовлетворяло наши предубеждения. Вы столь же неуверенны в завтрашнем дне, как и все остальные, и слава богу, что это так! Но жертвовать настоящим ради иллюзорного будущего — совершенно нелогично.

«Вы верите в перемены или вы лишь инструмент капиталистической буржуазии?»

Перемена — это видоизмененное продолжение, которое вы можете называть революцией, но фундаментальная революция — это совершенно иной процесс, она не имеет никакого отношения к логическому подтверждению или историческим свидетельствам. Фундаментальная революция возникает только при понимании целостного процесса действия не на каком-либо специфическом уровне, экономическом или идеологическом, а действия как объединенного целого. Такое действие — это не реакция. Вам знакома только реакция, реакция противопоставления, и дальнейшая реакция, которую вы вызываете синтезом. Объединение — это не интеллектуальный синтез, не словесный довод, основанный на изучении истории. Объединение может возникнуть только с пониманием реакции. Ум — это последовательность реакций, и революция, основанная на реакциях, на идеях, не является революцией вообще, а лишь видоизмененным продолжением того, что было. Вы можете называть это революцией, но фактически это не так.

«Что же для вас революция?»

Перемена, основанная на идее, — это не революция, поскольку идея — это отклик памяти, который опять же является реакцией. Фундаментальная революция возможна только, когда идеи становятся не важны и прекращают свое существование. Революция, рожденная в неприятии, прекращает быть тем, чем ее считают, она — это всего лишь сопротивление, а сопротивление никогда не сможет быть творческим.

«Тот вид революции, который вы описываете, — полнейшая абстракция, она не имеет никакого отношения к действительности в современном мире. Вы — неопределенный идеалист, и крайне непрактичный».

Напротив, идеалист — это человек с идеей, и именно он не является революционером. Идеи разделяют, а разделение — это распад, это совсем не революция. Человек с идеологией заинтересован в идеях, словах, а не в прямом действии, он избегает прямого действия. Идеология — это помеха для прямого действия.

«Разве вы не считаете, что через революцию может возникнуть равенство?»

Революция, основанная на идее, как бы ни была она логична и соответствовала историческим свидетельствам, не может породить равенство. Сама функция идеи в том, чтобы разделять людей. Вера, религиозная или политическая, настраивает человека против человека. Так называемые религии разделили людей и все еще продолжают делать это. Организованное верование, которое называется религией, подобно любой другой идеологии, — это продукт ума и поэтому имеет свойство разделять. Вы с вашей идеологией делаете то же самое, не так ли? Вы также формируете ядро или группу вокруг идеи, вам хочется включить каждого в вашу группу также, как делает верующий. Вы хотите по вашему методу спасти мир, так же как он по своему. Вы убиваете и уничтожаете друг друга, и все ради улучшения мира. Ни один из вас не заинтересован в улучшении мира, а лишь в формировании мира согласно вашей идее. Как может идея привести к равенству?

«В истоках идеи мы все равны, хотя у нас могут быть различные функции. Мы в первую очередь то, что представляет из себя идея, и только потом мы — это индивидуально функционирующие сущности. По функциям у нас есть определенные градации, но не как у представителей идеологии».

Это именно то, что каждое другое организованное верование провозглашает. В глазах бога мы все равны, но различия имеются в способностях. Жизнь одна, но социальные разногласия неизбежны. Заменяя одну идеологию на другую, вы не изменили фундаментальный факт того, что одна группа или индивидуум обращается с другим как низшим. В действительности, неравенство существует на всех уровнях жизни. У одного есть способность, у другого нет, один ведет, а другой следует, один глуп, а другой восприимчив, внимателен, способен приспосабливаться, один рисует или пишет, другой копает, один — ученый, а другой — дворник. Неравенство — это факт, и никакая революция не сможет покончить с ним. Что делает так называемая революция, это заменяет одну группу людей на другую, и новая группа тогда принимает на себя политическую и экономическую власть. Она становится новым высшим классом, который продолжает укреплять себя с помощью привилегий и тому подобного. Ему знакомы все уловки другого класса, который был свергнут. Он ведь не отменил неравенство, не так ли?