Комкор М. В. Калмыков - [25]

Основной доклад на конференции сделал один из руководителей Уральского военного округа и главный политический комиссар 3-й армии Филипп Исаевич Голощекин. После обсуждения текущего момента делегаты приняли краткую, но вескую резолюцию:

«Год гигантской революционной борьбы воочию убеждает нас, что на карту поставлено: или снова капитализм и рабство, или социализм и полное освобождение человечества — только Мировой Революции по плечу решить этот вопрос.

Исходя из этого, мы, коммунисты-красноармейцы 4-й сд. III-й армии, ставим себе задачу и обязуемся перед нашей партией и Мировой Революцией направить все свои дела к созданию из частей нашей дивизии передового отряда Мировой Революции и быть готовыми бороться на любом фронте Революции под лозунгом: «Победа или смерть!»[23].

Конференция рассмотрела вопросы о дальнейшем росте и укреплении партийных ячеек, об усилении партийно-политической работы среди личного состава и населения прифронтовой полосы. Серьезный разговор шел о том, как лучше воспитывать в революционном духе бойцов нерусской национальности, во имя чего делегаты внесли предложение об учреждении при политическом отделе дивизии мусульманского подотдела.

Товарищ председателя конференции, председатель партийного бюро при политическом отделе, недавний коммунист Богоявленского полка Л. И. Вейншток доложил о работе дивизионного суда и следственной комиссии. Их состав был переизбран.

Выступая в «разном», товарищ Дуня (подпольная кличка М. Э. Шойхет), выполняя наказ коммунистов своего полка, доложила об их отношении к декрету об увеличении жалования личному составу РККА. И сразу разгорелись страсти.

— У нас в полку, — решительно заявил делегат Белорецкого стрелкового полка Федор Алексеев, — все красноармейцы-рабочие отказываются от каких-либо добавок. Категорически мы против и того, чтобы комсоставу представлялись особые привилегии. Да и вообще покупать командный состав за деньги — глубокая ошибка. Такие при первой же трудности прячутся в кусты. У нас был горький опыт. При организации Красной Гвардии приглашали бывших офицеров, обещали платить им на 150 рублей больше. И что же?.. Едва выступили на фронт, этих командиров и след простыл. Испарились куда-то.

— Выходит, не тех, кого следовало, приглашали, — подал с места реплику Калмыков.

— Да они все одного поля ягода! — не сдавался Алексеев.

— Обобщать-то и вовсе ни к чему, — вновь возразил Калмыков. — Или сами не знаете, какими показали себя и в партизанских, и в нынешних боях бывшие офицеры 1-го Уральского стрелкового полка? Может, скажете, и комбриг Павлищев тоже не тот, не наш советский командир?.. Позвольте, товарищи делегаты, привести лишь один, самый свежий факт?

Делегаты возражать не стали, и командир Богоявленского полка поведал им о том, чему недавно сам был свидетелем.

..Первоуральцы держали оборону в полосе железной дороги. Два белочешских полка при сильнейшей огневой поддержке повели наступление. Пулеметы строчили так, что красноармейцы не могли и голов поднять. Иван Степанович оказался в тот момент среди бойцов 8-й стрелковой роты. Кто-то из них сквозь трескотню крикнул: «Беда, товарищи, если в траншеях останемся. Надо контратаковать. Уж помирать, так с музыкой!»

Павлищев поразмыслил немного и вдруг вымахнул на бруствер, громко скомандовав: «За мной, вперед! За власть рабочих! Разобьем белую сволочь!..»

Восьмую роту поддержал весь полк. За первоуральцами поднялись и богоявленцы. Тоже в рост пошли на сближение с белочехами. Вот-вот и рукопашная, а беляки до нее не больно-то охочи. Развернулись к нашим ранцами на спинах и кинулись к своим пулеметчикам. То, сообразив, что дело неладно, на гашетки жать перестали, подхватили свои «льюисы» и по ходам сообщения кинулись в тылы.

Наступление противника захлебнулось, хотя он имел более чем двойное превосходство в силах. После боя красноармейцы 8-й роты — недавние билимбаевские рабочие — окружили былого штабс-капитана, подняли на руки и под дружное «ура» принялись качать его. Павлищев всегда воевал умело, храбро, но лозунги-то пролетарские перед атакой впервые произнес!

— Такими вот становятся наши военспецы, когда мы, коммунисты, по-настоящему работаем с ними, — заключил Михаил Васильевич и добавил: — Что же касается жалования, то и я, как и все партийцы Богоявленского полка, готов получать столько, сколько необходимо для существования…

— В вопрос о бывших офицерах, считаю, — подытожил военный комиссар Калнин, — товарищ Калмыков внес полную ясность, а насчет повышения ставок жалования дискутировать не будем. Декрет принят и призван повысить боеспособность Красной Армии. Кто полагает, что получаемых денег ему будет много, пускай перечисляет их в фонды инвалидов или голодающих. Дело это похвальное, но добровольное.

Последующие ораторы против декрета Совнаркома уже не выступали, наоборот, подчеркивали, что без знающих военспецов нельзя победить сильного, хорошо обученного врага. Однако, говорили делегаты, необходимы и точные указания, кого конкретно следует считать таковыми, а то сейчас даже некоторые взводные телефонисты, артиллерийские и ружейные мастера причисляют себя к ним и требуют себе назначения комсоставского жалования.