Комедия убийств - [61]
— А Сашка-то тут при чем? — не сдавался Процент.
Валентин ответил не сразу. Немного помявшись, он неохотно проговорил:
— Возможно, он тоже пытался обрести сбой иннангор, раз уж ему не случилось угодить в Валгаллу. А может быть… это, конечно, мое предположение… может быть, у него есть некое задание, выполнив которое он получит пропуск в чертог Одина.
— От кого?
— Чего — от кого?..
— От кого задание?
— Это так, версия в порядке бреда. Случается, что оправдываются самые невероятные предположения, мотивы, определяющие те или иные поступки людей, подчас лежат едва ли не в области фантастики. — Валентин сделал паузу, но, не дождавшись от собеседника очередного вопроса, закончил: — У Климова с Монтевилом общие предки. Наследники Сигвальда и другого сына Эйрика, Беовульфа или Харальда Волчонка — до тринадцати лет он рос в Англии, — смешали свою кровь в двенадцатом веке. Сашка, он… если можно так выразиться, главнее, что ли, — прямой наследник Одина по мужской линии, а Джеффри Монтевил — второстепенный, зато потомкам Сигвальда всегда покровительствовал Локи. В системе ценностей христиан он бы занял место демона, впрочем, и Один тоже… Ладно, хрен с ними со всеми.
Богданов махнул рукой и отрешенным взглядом уставился на хозяина квартиры. Тот, опасливо косясь на друга, проговорил:
— Вальк, а в комитете чего, все такие… умные?.. Не, я без хохмы, серьезно. Ты вроде наркоманов ловил, когда ж так по-английски-то насобачился?
Богданов потупился, но причиной тому была вовсе не ложная скромность, вызванная завышенной оценкой собственных достоинств, а нечто иное.
— Ну, я… — вяло начал он. — Диссидентами одно время занимался, с ними не просто.
— Вона…
— Знаешь, — осмелев, продолжал майор, — я никак не мог понять: на кой черт нашим руководителям было все подряд запрещать? Девяносто девять процентов того, что вырабатывали мозги граждан инакомыслящих, мало чем отличалось от продуктов деятельности их организмов. Большинство этих ребят просто не смогли бы жить, если бы не существовало возможности удовлетворять зуд в заднице путем пробивания лбом стенок, а именно об этом наши партия с правительством и заботились. Творцы, елки-палки, такую чушь писали, а я читай.
Козлов утер выступивший на лбу пот.
— Ну ты и дал. Насчет творцов — верно, теперь им хуже стало. Раньше они как бы на пустыре вопили, их слышно было, а теперь в хоре, ори не ори… — он махнул рукой. — Э-эх! Жаль, одну только взял, не знал я… Давай-ка вздрогнем…
Он тяжело вздохнул, разливая «Смирнофф» по стопкам.
Когда с водкой было покончено, воцарилась длительная, ничем и никем не прерываемая пауза, нарушил которую Козлов.
— Если все верно, тогда этот камень — большие бабки, старик, — усталым тоном проговорил Роман, глядя куда-то в сторону. — А ты сам знаешь: где большие бабки, там игра по-крупному, а в ней ставки…
Услышав про деньги, Валентин помрачнел.
— Ты меня не выручишь? — попросил он с надеждой.
Не впервые задавал Богданов подобный вопрос старому другу. На сей раз речь шла о немалой для майора сумме.
«Неужели Ромка потому и отговаривает меня, что жмется, жалеет бабок? — с разочарованием подумал Валентин. — Не даст?»
Процент же, как настоящий человек действия, не любил долго раздумывать. Пока армейский приятель пребывал в душевном волнении, хозяин квартиры принялся вращать диск находившегося тут же на кухне телефона. Разговор длился недолго.
— Что?! — воскликнул Валентин, когда товарищ повторил названную телефонисткой цифру. — В один конец?! Может, есть какие-нибудь другие рейсы? Подешевле?
— Дешевле только, где зеленое море поет, — ответил Роман, положив трубку, и пропел: — Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги… — Понимая, что товарищу не до шуток, он пояснил: — Если на крыле полетишь или под крылом, выйдет очень дешево, а традиционным способом — получается круглым счетом штукарь грина… в оба конца.
«Тут и сел печник», — сказал в свое время поэт. Эта фраза как нельзя точнее выражала состояние Валентина Богданова… Сколько можно у Процента одалживать?
Тем временем Роман достал бумажник и, вынув оттуда нетолстую пачку стодолларовых купюр, отсчитал пять штук и вполне деловым тоном проговорил:
— Командировочные. Билет тебе завтра завезу или Мишаню пришлю… Ты на меня так не смотри, следующий рейс в воскресенье, так что время есть.
— Спасибо, Ромка, — проговорил Богданов еле слышно. — Я отдам, отдам, как только…
— Старик, — успокоил товарища Козлов, — считай, что это мой подарок… — Он усмехнулся и, покрутив пальцем у виска, добавил: — Саньке Климову на лечение… Кончай бузить, не надо мне твоих благодарностей. Поеду я… А если есть охота, скатаемся со мной, репетицию посмотрим?
Почувствовав, что Роману очень не хочется ехать в театр, Богданов, не зная, как отблагодарить друга, решил хотя бы составить ему компанию. К тому же… все так просто решилось с поездкой в Анадырь. Можно немного и проветриться.
Сборы были не долги, через пять минут БМВ Козлова уже выруливал со двора.
XXIII
Огонь отступал нехотя, пядь за пядью, отдавая, казалось бы, навсегда завоеванную территорию. Временами он останавливался, шипя, разгорался ярче, будто бы собираясь всерьез дать бой противнику, заставлявшему его с позором, поджав хвост, покидать поле битвы.
Любые совпадения имен и событий этого произведения с реальными именами и событиями являются случайными.
Что скрывается за мечтами? Что хранит молчание, пока продолжается путь? Что показывает свой оскал, когда приходит время остановиться на грани отчаяния? То, что принято не замечать. То, что рано или поздно начинает кричать совершенно незнакомым голосом. То, что заслуживает внимательного наблюдения, пока оно еще мирно спит где-то в глубине…
Тайный поклонник… Друг по переписке… Просто милый парень, который помог в трудную минуту, осыпал комплиментами и подарками. Прежде это был загадочный, добродушный мистер Х. Но так ли оно на самом деле? Кто прячется за маской идеального парня? Подруги пошутили или соперницы пытаются унизить, или все же это сталкер, что неизменно преследует в университете и отслеживает мои связи с другими людьми? Кто он (она) и что ему надо? И во что я вляпалась?! 18+.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.