Комедия убийств - [56]
Не так давно взыграла у Рикхарда странная болезнь — сначала просто ломота в костях и суставах, потом (особенно к непогоде) вместе с ранами так заноет, бывало, что и терпеть невозможно. Чем дальше, тем хуже. Травники-греки поговаривали, что все-де от ран, священники же — что от небрежения обязанностями раба Божьего. Когда после взятия Бари победоносный герцог решил отпустить часть вассалов по домам, первым, на кого пал его выбор, оказался Рикхард де Монтвилль, — как ни хорохорился барон, а выглядел он совсем не бойцом.
Но беда если уж началась, то непременно продолжится. На полпути домой Веселка (маршевая кобыла Рикхарда) оступилась под седоком и сбросила его прямо на камни. Дружина везла господина домой, и никто не сомневался уже, что это дорога к последнему пристанищу.
Однако Рикхард вновь сумел обмануть и лекарей, и Бога, и судьбу, и, как поговаривали, самого сатану оставил с носом.
Едва начав вставать с постели, где три месяца согревали его две юные гречанки (трофей из Бари, подарок Адельгайде), барон возвестил о своем выздоровлении, нагнав страху на подданных: он укоротил некоторым руки, а иным и головы, повесил одного нерадивого стражника, поджарил на костре греческого священника (просто за то, что их, как казалось господину, слишком уж много развелось на его землях); велел высечь, а затем, лишив всего имущества, выгнать вон вместе с женой и малолетними детьми кузнеца, подковавшего Веселку.
Покончив с домашними обязанностями, Рикхард отдал приказ дружине собираться в путь, надеясь успеть к потехе в Сицилии, куда отбыл герцог Ротберт на выручку осадившему Палермо брату Рутгеру. Здесь же в замке с отъездом хозяина вновь потекла скучная, рутинная жизнь.
Беззубый почем зря колотил Губерта палкой (сына барон на сей раз взял с собой, пусть привыкает, а Найденыш заболел не вовремя, вот и остался), донимали божеской наукой праведница Адельгайда и старик Прудентиус, а бедняжку Арлетт мать, прачка Юдит, едва ли не к каждому большому празднику заставляла залезать в бочку с теплой водой, что девочка люто ненавидела. Не хотелось материной доли рыжей черноглазке Арлетт (ох, у многих детей в замке и в округе, особенно у тех, чьи матери в молодости обращали на себя внимание красотой, такие глаза, точь-в-точь как у барона, и брови черные при светлых, иногда рыжих, иногда русых волосах). Да и то сказать, и Роберт, и Губерт, и Арлетт похожи, только у Найденыша волосы темные, а у Роберта светлые.
Разная судьба ожидает детей. Насчет Роберта сомнений нет — единственный наследник, не будет у него братьев-завистников; с Губертом тоже вроде бы ясно, а вот Арлетт… Ей идти замуж за воина, стражника (красива — может, и повезет) или, как матери, после тяжелой дневной работы отвечать на грубые ласки тех, кто что-нибудь подарит из добытого в сражении или просто заплатит…
Юдит гордилась тем, что родила девочку от самого господина, который до свадьбы, да и вскоре после нее, частенько навещал по ночам прачку. Юдит любила и берегла дочку. Теперь, принимая ночью мужчин, она стала отсылать девочку к служанкам под присмотр старшей, Бертфриды.
Куда более сложны взаимоотношения Прудентиуса и его воспитанника Губерта. Трудно сказать, как удалось калеке-монаху прижиться в замке барона. Последний, обнаружив дома «рясу» (так называл он попов и монахов), узнал, что святой отец уже год усердно поедает хозяйский хлеб и попивает винцо. Рикхард решил, что самое время утопить монаха в море, однако исполнить столь благородное намерение не успел.
С тех пор, всякий раз оказываясь дома, барон изобретал для него какую-нибудь казнь, но всегда оттягивал ее исполнение; казалось, ему нравилось вызывать к себе монаха, чтобы в красках описать мучения, которые тому надлежит принять от господина. «Господь волен в рабах своих», — смиренно ответствовал Прудентиус. «Господь имеет в вассалах королей, герцогов и графов, а также папу, — возражал Рикхард. — Те господа над баронами и прелатами, мы же господа слугам и рабам своим, ибо каждому известно правило: вассал моего вассала не мой вассал». Спор на этом не заканчивался, так как Прудентиус не соглашался с господином, утверждая: «Все равны перед Господом, ибо рек: «Нет ни эллина, ни иудея».
Читать, равно как писать, Рикхард не умел — не рыцарская наука, а потому Евангелия знал куда хуже, чем правила кавалерийской атаки, однако же огрызался: «При чем тут евреи? Слушай, а ты, часом, не еврей?.. — За этим обычно следовал громовой раскат баронского хохота. — Может, мне прибить тебя к деревянному щиту в наказание за грехи твоего народа, а? Не твои ли братья распяли Господа нашего Иисуса Христа?»
Спор не утихал порой часами, пока побежденный, но никогда не желавший признавать этого господин не прибегал к последнему аргументу: «А вот я сдеру с тебя кожу, посмотрим, как Господь станет защищать праведника!» — «Полно, господин, — отвечал, как правило, монах. — Разве я праведник?» — «Ну, тогда покамест поживи… Пошел прочь!»
Баронессу же угнетала склонность духовника к пьянству, порой необузданному. Однако завидное терпение Адельгайды к поведению святого отца объяснялось несомненной мудростью и книжной ученостью Прудентиуса и тем, что он пострадал от рук безбожников. Существовало, правда, и мнение, что госпожа опасалась, лишившись хотя бы такого священника, не получить взамен никакого.
Любые совпадения имен и событий этого произведения с реальными именами и событиями являются случайными.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
В настоящий сборник вошли восемь разноплановых рассказов, немного вымышленных и почти реальных, предназначенных для приятного времяпрепровождения читателя.
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.