Комедия книги - [95]
Иштван Сентпетери.
Чумная зараза танца, или Своевременно сказанное Слово, в коем мастерски и в подробностях описывается оная не только эндемическая, но и эпидемическая вредоносность чумы, сиречь похотливых плясок, и громятся, обескровливаются бастионы их созидателя и охранителя, вероломного Дьявола. Дебрецен, 1697.
Мощный артиллерийский обстрел не принес никаких результатов, снаряды проповедей не попадали в укрытия танцевальных залов. Понемногу битвы стихали и наконец вовсе прекратились, доказав свою полную бесплодность. С кафедр больше не звучали речи против танцев. Наоборот, на горизонте появилась литературная продукция нового типа. Если разрушительный поток невозможно остановить, нужно вырыть для него русло, и тогда он потечет, не нанося никакого вреда. Если уж танцевать — так будем танцевать благопристойно, — гласят руководства по этикету.
Одному из старейших венгерских учебников этикета Ференц Билкеи Пап дал следующее название:
«Светский человек, или правила приличия, изящных манер, деликатного образа жизни и любезного обхождения».[366]
Правила, касающиеся танцев, где по причине обновления языка встречаются малопонятные слова, уместились в восьми пунктах:
1. Положение рук не должно быть отвердым (?) и ненатуральным. Рукам не должно мешкотно висеть вдоль тела, но и не должно егозить. Движения их должны быть легкими, нечастыми и приятными.
2. За приглашением Дамы на танец должно следовать милое, обходительное и во всех отношениях любезное (что?). Подобного же фасона (?) танца надлежит придерживаться и при вождении Дамы.
3. Разведение рук в конце менуэта производится с полным почтением и благородной сдержанностью; в выражении лица следует отобразить дружественную серьезность и целомудренную учтивость.
4. Никогда не должно сжимать руку Дамы во всю силу; притискивать к себе Даму во время Немецкого танца есть непристойная необузданность.
5. Танцующим никогда не следует позволять себе бесстыдных поз и непочтительных прикосновений. Каждое двусмысленное мгновение вопиет об оскорблении приличий и невежливости. Не придвигайтесь близко к телу своей пары, обнимать Даму надлежит осмотрительно, не отступая от приличий, касаться рук с деликатностью и сопровождать ее телодвижения приятной улыбкой.
6. В быстрых танцах следите за тем, дабы избежать всяческих излишеств, не досадить своей Даме чрезмерными подскоками. Дикость и невежество танцевать безостановочно до той поры, пока кавалер и дама не взопреют и не задохнутся.
7. Всегда должно помнить, что танец есть не что иное, как мимическое подлаживанье тела и ног к музыке; в движениях надобно держать такт, передавать содержание музыки и сокрытое в ней чувство.
8. Там, где танцуют без перчаток, надобно вдвое внимательнее следить за тем, чтобы не коснуться своей Прекрасной Дамы потными руками.
Как видите, правила адресуются кавалерам, и автор просит следовать им неукоснительно, только в этом случае удастся «танцевать без ошибок, правильно и приятно». Тем более, что следовать им не так уж и трудно, ведь нет ничего проще, чем выказывать благородную сдержанность, дружественную серьезность и целомудренную учтивость, равно как и передавать содержание музыки и сокрытое в ней чувство.
А что же Дамы? Их также обучает правилам поведения вышедшая в 1826 году в Пеште книга автора, скрывшегося под буквами К…Ш И…З. У книги красивое и выразительное название:
«Нравственные наставления и материнские поучения, ведущие к познанию правил приличия, осведомляющие, каким образом Девицам должно со всяческой уместностью вести себя в Изысканном обществе, дабы они могли держать себя на людях как благовоспитанные, просвещенные, привыкшие к обращенью, ведающие Пристойность, Порядочность и Честь, знакомые с любезной Обходительностью, словом, наделенные всеми добродетелями Особы…».[367]
Поскольку речь идет о дамах, автор большей частью рассматривает проблемы бальных туалетов.
«Девица благородного образа мысли и целомудренного поведения уже касательно бальной одежды должна себе выбрать такой наряд, в котором отображались бы ее почитание нравственности и целомудренность».
Однако уже в то время было совсем непросто раздобыть себе такой целомудренный наряд, ибо автор признает, что на некоторых балах границы дозволенного расширялись:
«Итак, сообразно этому иные будоражащие прелести фигуры, которые обыкновенно держали сокрытыми, оставляют оголенными, вынося на всеобщее обозрение, если и не вполне целиком, то уж во всяком случае настолько, дабы о них возможно было не просто догадываться, но и созерцать их в свое удовольствие. Скажем, совершенно оголена шея! Сколь приметно колебание персей при вдохах и выдохах, кипение крови! Обнажены руки меж рукавами платья и перчатками! Сколь легок, прозрачен и сколь плотно прилегает к телу наряд! Смотри, кто хочет!»
Наивной, матерински заботливой советчице начала XIX века еще казалось несомненным, что у платьев есть рукава, шея не всегда бывает оголена и не всем позволительно смотреть на колебания персей. Что касается самих танцев, то автор предлагает держаться умеренности и скромности, а чрезмерное увлечение плясками не без суровости называет «недостойным». Он наверняка с удовольствием полюбовался бы на степенные нынешние танцы, ибо стремительные пляски тех времен вызывали в нем чрезвычайное раздражение:
Иштван Рат-Вег стяжал европейскую славу как бытописатель курьезной истории человечества. В центре его внимания исторические, литературные, научные, военные и кулинарные курьезы, необыкновенные, загадочные и эксцентричные личности, слухи и небылицы, мир мошенников, проходимцев и авантюристов, мистификаторов и шарлатанов, шутов и дураков, человеческая предприимчивость и хитрость и ее обратная сторона — глупость. Все, о чем пишет автор, пе выдумано им, а взято из многовековой истории человеческой культуры.
В предлагаемой книге — "История человеческой глупости" — предмет исследования автора — человеческие заблуждения, суеверия, мошенничества, чудачества и поистине безграничная глупость. Книга насыщена любопытной информацией, размышление над которой заставит читателя не только улыбнуться, но иной раз и задуматься о том, кто мы есть и в каком мире мы живем.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Наоми Френкель – классик ивритской литературы. Слава пришла к ней после публикации первого романа исторической трилогии «Саул и Иоанна» – «Дом Леви», вышедшего в 1956 году и ставшего бестселлером. Роман получил премию Рупина.Трилогия повествует о двух детях и их семьях в Германии накануне прихода Гитлера к власти. Автор передает атмосферу в среде ассимилирующегося немецкого еврейства, касаясь различных еврейских общин Европы в преддверии Катастрофы. Роман стал событием в жизни литературной среды молодого государства Израиль.Стиль Френкель – слияние реализма и лиризма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.