Командиры крылатых линкоров (Записки морского летчика) - [45]

— Малая цель...

— И надо же, День Красной Армии...

— Ладно, не плачь. Постараемся учесть. Отрицательный результат — тоже результат, как говорил старик Пересада.

— Ну, это о разведке...

— Всего касается, коли с умом...

Несмотря на неблагоприятную погоду, в тот день над аэродромом допоздна не смолкал гул моторов. Бомбардировщики упорно пробивались к цели. Группу из пяти самолетов при отходе от Тамани атаковали два «мессершмитта». Самолет Бесова, шедший ведущим, получил несколько тяжелых повреждений. Опытный летчик сумел дотянуть до аэродрома Геленджик. [151]

На следующий день удары по кораблям, технике и войскам в портах Тамань и Ак-Бурну совершали экипажи Литвякова, Митрофанова, Беликова, Алексеева, Чумичева, Бабия, Саликова, Трошина, Черниенко, Василенко. Мы снова производили разведку погоды.

25 февраля ночью наш экипаж получил приказ провести разведку коммуникаций южного берега Крыма. Под самолет подвесили торпеду — на случай встречи с вражескими кораблями. Взлетели в предрассветных сумерках. Оставив позади шестьсот километров, вышли на мыс Херсонесский. В течение пяти часов тщательно обследовали заданный район, то приближаясь к берегу, то вновь уходя в море. Заглянули в порты Ялта и Феодосия, но подходящих целей для торпедирования не обнаружили. Пришлось и на этот раз удовлетвориться отрицательным результатом.

А вообще, к разведке я проникался все большим и большим уважением. Удивляясь себе, вспоминал, как в первые месяцы на фронте огорчался, когда посылали в разведывательный полет.

Нет, серьезное это дело. И польза от одиночного полета разведчика может порой оказаться большей, чем от активных действий целой большой группы.

По всему Черноморскому флоту прославились экипажи замечательных разведчиков: Ивана Белозерова, Александра Карпова, Андрея Кондрашина, Дмитрия Лебедева, Евгения Лобанова, Василия Лобузова, Василия Мордина, Александра Рожкова, Владимира Скугаря, Владимира Василевского...

Нам было с кого брать пример.

* * *

После неудачи с торпедным ударом по танкеру я попросил комэска дать экипажу возможность потренироваться. Нам запланировали тренировочный полет на торпедный полигон. [152]

И вот под самолет подвешена учебная торпеда, отработаны варианты атак. С нами в штурманской кабине в качестве инструктора летит начальник минно-торпедной службы полка капитан Василий Иванович Терехов.

Полигон был расположен рядом с аэродромом. Это во многом облегчало задачу. По известным ориентирам проще определить высоту полета, дистанцию до цели. С катером-целью поддерживалась устойчивая связь. Казалось, трудностей не должно возникнуть.

Получив разрешение, запустил моторы, взлетел. Набирая высоту, вдруг почувствовал легкий рывок самолета. Посмотрел на высотомер — сто пятьдесят. Заглянул в штурманскую кабину. Возле электросбрасывателя возился Терехов, Володя спокойно наблюдал за его работой. Видимо, они ничего не заметили.

— Срочно проверь, висит ли торпеда под самолетом!

Сквозь прорезь щитка вижу недоуменное лицо.

— Выполняйте команду, штурман!

Развернув на сто восемьдесят градусов оптический бомбардировочный прицел, Ерастов взглянул и ахнул.

— Вот теперь удивляйтесь, — не выдержал я. — А команды надо выполнять немедленно!

— Нет торпеды-то, командир...

— Доложи Терехову!

Закладываю вираж, принимаюсь искать место падения торпеды. Первым масляное пятно на воде заметил Панов.

— И это все, что осталось от шестиметровой летучей рыбки? — невесело пошутил Жуковец.

На земле выяснилось, что Терехов вставлял щетки в электросбрасыватель, не проверив, включены ли тумблеры на сброс. Влетело всем троим — и Терехову, и Ерастову, и мне.

В последующие дни мы сделали несколько вылетов на полигон, отработали все элементы низкого торпедометания. [153] Это помогло нем вновь обрести уверенность в себе, продолжать боевые вылеты в качестве экипажа торпедоносца.

Еще урок

26 февраля после полуночи полк подняли по тревоге.

— Разведка установила, что противник усилил перевозку своей техники в Крым через Керченский пролив, — коротко ознакомил с обстановкой Канарев. — Из Крыма в Тамань доставляются боеприпасы, горючее, снаряжение, продовольствие. Нам приказано произвести минные постановки в Керченском проливе. Первым взлетает Чумичев, затем Беликов, Василенко, Черниенко, Саликов, Трошин, Андреев, Минаков, Бабий. Обратите внимание на противовоздушную оборону пролива и особенно — на пилотирование самолета в лучах прожекторов на малых высотах. Остальное укажет майор Колесин.

Начальник штаба полка, начальники разведки и минно-торпедной службы дали свои указания, и мы приступили к расчетам и прокладке маршрута.

Мне было приказано лететь на самолете второй эскадрильи, только что полученном с завода. Летчики всегда с осторожностью относились к незнакомым машинам. Даже каждый автомобиль имеет свой индивидуальный «характер». А тут — самолет. Новый. И предстоит взлетать в темную ночь с тяжелой миной, едва не касающейся земли...

Предполетную подготовку проводил минер эскадрильи капитан Леонид Лебедев. Накануне войны он закончил минные классы, был влюблен в свою профессию.