Командировка - [61]
Тут и понимать нечего, втолковывали мне, тем более что вскоре Петров допустил второй проступок, названный в приказе по ТУГА «ярким случаем служебного преступления», и на этот раз был уволен.
Когда весть о его увольнении облетела тундру, в Сеяхе, Новом порту, Маре-Сале, Харасавэе и Тамбее, в чумах, балках буровиков, в конторах, парткомах экспедиций, сельских Советах сочиняли письма в его защиту. «Благодаря его инициативе сэкономлено 100 тыс. рублей…», «Впервые опробовал вывоз рыбы на подвеске…», «Организовал промежуточные пункты заправки, что позволило увеличить коммерческую загрузку вертолетов…», «Особенно ласково относился к ненецким детям…» На Каменном есть спортзал «имени Петрова»: возвращаясь с буровых, Петров никогда не летел пустым, находил в тундре и брал на подвеску оставленные геологами бросовые трубы. На каркасе из этих труб и построен спортивный зал. «Нет поселка на Ямале, где бы не знали имени этого человека! — написал председатель исполкома из Яр-Сале. — Не верится, чтобы Петров В. В. совершил проступок, за который можно уволить. Нет ли тут ошибки?»
Ошибки не было. Человеку со стороны, сказали мне, наверное, трудно все это понять. Но у ведомства гражданской авиации свой устав — Устав о дисциплине: документ, обязательный для каждого, от курсанта летного училища до министра. Благодаря неукоснительной строгости к нарушителям, целеустремленной борьбе за безопасность полетов, в Аэрофлоте, не в пример иным ведомствам, есть порядок; это надо ценить и уважать. Никого ведь не удивляет, что в армии законы строже, чем «на гражданке». А в гражданском воздушном флоте нравы куда суровее, чем, скажем, у трамвайщиков или в бытовом обслуживании.
Времена Чкалова, объясняли мне, прошли. Времена полярной авиации прошли. Профессия летчика из героической стала массовой, смысл его работы — обслуживание пассажиров, перевозки грузов, применение самолетов и вертолетов в народном хозяйстве. Самолет — транспорт, но транспорт повышенной опасности; летчик по-прежнему рискует жизнью, своей и пассажиров, вот почему буква летных уставов, она же и дух летной работы. Статьи нашего устава, говорили мне, писаны кровью, каждая буква оплачена самой высокой ценой. Жесткая система, но себя оправдывает. Нет уж, порядок и только порядок.
Кто из нас нынче не жаждет порядка?
И все-таки как быть с пачкой писем от изыскателей газа, рыбаков, нефтеразведчиков, оленеводов, геодезистов, охотников? Как быть с ходатайством депутата Верховного Совета РСФСР знатного оленевода Ямала Анатолия Васильевича Вануйто? Анатолий Васильевич направил его на имя начальника Тюменского управления гражданской авиации Г. Ласкина с предложением «рассмотреть вопрос о восстановлении В. Петрова на летной работе в аэропорту Мыс Каменный в соответствии со ст. 8 Конституции СССР».
Велика сила человеческой солидарности, но и она не способна нарушить хоть одну букву в приказе, и Мыс Каменный лишился летчика, про которого один из командиров АН-2 сказал: «Мы только мечтаем о человеке коммунистического будущего, а такие люди уже сегодня живут среди нас, например Петров».
Ошибки не было, — повторили мне. Проводя, как заместитель командира авиаподразделения, обязательные тренировки КВС (командиров воздушных судов) перед осенне-зимней навигацией, Петров одному из пилотов произвольно сократил программу, неправомерно сославшись, как говорится в приказе, на отличные знания и отличную технику пилотирования данного КВС.
«Данный КВС» был учитель Петрова, Петров начинал вторым пилотом у Игоря Шайдерова, когда с началом тюменской нефти «строили небо» Надыму. Шайдеров и сделал из Петрова не просто пилота первого класса по документам, но первоклассного пилота. Защищаясь, Петров ссылался на пункты методик, предоставляющие ему как командиру право индивидуального подхода к тренировкам того или иного летчика; отлетал же потом Шайдеров все упражнения по полной программе с другим командиром и даже при особом пристрастии получил все до единой пятерки.
Как лед под слоем песка, угадывался второй, твердый пласт конфликта. В приказе по управлению сказано, за что Петрова уволили. Осталось выяснить — почему.
В письме в редакцию с Мыса Каменного названа причина: Петров прикрывал собой Шайдерова. Тогда Шайдерова — за что? Точнее, почему?
В каждой профессии есть таланты и есть посредственности. Летчики не исключение. Одни любят летать, другие — служат, зарабатывают «гроши». В характеристиках пилотов пишут: летать любит. В иных случаях ничего не пишут. Пилот Шайдеров летать любит. Так записано во всех его характеристиках. А надо бы написать по-другому. Он не любит не летать. Долго быть на земле, а не в небе для него невыносимо, и, если бы не саннорма, он бы не отдыхал.
Любить летать мало. Надо еще и уметь летать. О Шайдерове говорят, что техника его полета неощутима. Второй пилот Акимов из другого экипажа рассказывает: «Я летел с ним ровно два часа пятнадцать минут от Харасавэя до Каменного, но запомнил тот полет на всю жизнь. Словами этого не передать — машина у него плыла как в молоке… Эстетично работает».
Сама читала в «Воздушном транспорте» интервью с известным геологом, лауреатом Государственной премии Е. С. Мельниковым. Говоря об авиации, верном помощнике изыскателей, он назвал имена запомнившихся ему летчиков: И. Шайдерова, В. Петрова, Б. Лисакова. «Я вспоминаю, — рассказывал геолог, — как несколько лет назад в небольшом местечке у Западного побережья Ямала вертолетчик И. Шайдеров в сплошном тумане, зная лишь приблизительные координаты, искал чум, куда его вызвали к заболевшей местной жительнице. С большим трудом он совершил посадку и забрал больную».
Прогрессивный колумбийский общественный деятель Аполинар Диас избрал темой своей книги национальный вопрос — животрепещущий для Латинской Америки, страдающей от экономического гнета своего могущественного северного соседа — США. С любовью и болью рассказывая о наиболее угнетенной части населения своей страны — индейцах, автор умело и аргументированно противопоставляет их участи положение малых наций и народностей в СССР, их полноправное участие в экономической, политической и культурной жизни страны. Известный ливийский дипломат Абдель Зинтани рассказывает в своей книге о социально-экономических достижениях советских людей и подробно рассматривает основные направления национальной и внешней политики СССР.
Что позволило советским республикам Средней Азии, которые были когда-то отсталыми восточными окраинами царской России, добиться замечательных успехов в развитии экономики и культуры и оставить далеко позади некоторые соседние страны, сравнимые с ними в прошлом по традициям, религии, жизненному укладу? А. Аллег в книге «Красная звезда и зеленый полумесяц» дает однозначный ответ — социализм и последовательное проведение в жизнь принципов ленинской национальной политики. Автор подкрепляет свои выводы обширным историческим и фактическим материалом, основную часть которого он собрал во время своих путешествий по Средней Азии и Казахстану.
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?