Командир разведотряда. Последний бой - [82]

– Боевого крещения не будет, обещаю.

За десять километров до аэродрома Олег изобразил набор высоты взлетающего самолёта и повернул в сторону Швеции.

Дания промелькнула под крылом за каких-то пятнадцать минут, и самолёт полетел над проливом, пора докладывать на пост наблюдения Энгельхольм. Увы, нейтралы не озабочены бушующей в Европе войной, и никто не ответил, зато Алексей тревожно доложил:

– Сзади два «мессера»! Догоняют!

– Сиди смирно и помаши рукой, – ответил Олег.

Они уже в шведских территориальных водах, ещё минута, и самолёт пересечёт береговую линию. Ага, размечтался, пара «Фокке-Вульф FW-190» взяла «Савою» в клещи, а пилот ведущего самолёт показал на наушники. Хотят поговорить, почему нет, и Олег переключил радиостанцию на частоту Люфтваффе:

– Привет рыцарям неба! Будете сопровождать до Стокгольма?

– Хотелось бы, да начальство не разрешит. Кого везёшь?

– Одну мрачную личность и тонну всякой хрени в придачу.

– Давно был дома?

В первый момент Олег не понял вопроса, но подсказкой послужил явный тирольский акцент пилота «Фокке-Вульфа», и он ответил:

– С прошлого лета.

– Везунчик, мой последний отпуск был в сорок втором.

– Сплюнь и не говори о везении. Полгода в госпитале, неделя отпуска и сюда на трёхмоторную тарахтелку.

– Удачи! – «фоккеры» разошлись веером и повернули обратно.

– Ловко ты с ними поговорил! – воскликнул Саша. – Я уже начал высматривать место для вынужденной посадки.

– От пушек «фоккера» мы развалимся в небе, – засмеялся Олег и позвал Алексея: – Неси кофе с бутербродами, пора приступать ко второму завтраку.

Дремавшие пассажиры тоже присоединились, самолёт наполнился ароматом арабики и копчёной колбасы. В кабину робко заглянули детишки и попросили показать управление самолётом. Но безмятежный час быстро закончился, пора пересекать Балтийское море, и «Савоя» снова пошла на снижение.

– Алексей, возвращайся на место стрелка и внимательно смотри назад и вверх, – предупредил Олег.

– Немцы так далеко не залетают, – возразил тот.

– Наши торпедоносцы с одного захода собьют, у них скорость в два раза больше.

В центральной Балтике немцев нет, но южнее корабли и самолёты продолжают доставлять снабжение для Курляндской группировки Вермахта. Олег настроил радиостанцию на частоту ПВО и начал вызывать пост наблюдения. Тщетно, в эфире ничего, кроме помех, но через полчаса откликнулась войсковая станция наведения:

– Сто первый, я Луч-49, где вы находитесь?

– Пересекаем центральную Балтику, летим из Эдинбурга в Москву.

– Какого хрена вас занесло в район боевых действий? Западнее Пскова станций наблюдения и контроля нет.

– Перегоняем подарок союзников, – пояснил Олег.

– Поворачивай на север и поднимайся на максимальную высоту, ближайшая станция ПВО на острове Соммерс.

– Не могу, на борту дети, а кислородного оборудования нет. Возьми под проводку к себе.

– В Паневежис захотелось? Здесь недобитые фрицы стаями бродят.

Поворот на север увеличит полёт на два часа и потребует промежуточную посадку для дозаправки, пришлось назваться:

– Луч-49, я сто первый, позвони в штаб, скажи, что Студент просит коридор на Ригу.

После небольшой паузы оператор радостно сообщил:

– С возвращением, Студент! Эшелон три тысячи, курс на Ирбенский пролив, истребители сопровождения на взлёте! – и продиктовал рабочую частоту радиосвязи.

Олег облегчённо вздохнул и снял немецкую лётную куртку.

– Так ты и есть тот самый Студент? – с нотками восхищения спросил Саша.

– Я Студент, а «тот самый» или не «тот самый», извини, не знаю.

– Ну, у Геринга со стола сигары унёс, у Манштейна из-под носа секретные карты выкрал.

– Манштейн по жизни пьянь беспробудная, – ответил Олег.

Сразу начались просьбы рассказать что-нибудь интересное, а сказать нечего. Реальные дела под запретом даже для сотрудников соседнего кабинета, а раскручивать фантазией вымыслы – удел политработников. Тем не менее Олег вспомнил несколько второстепенных эпизодов, которые не могли вскрыть суть проведённой операции. В частности, рассказал о подрыве газовыми баллонами ресторана, в котором находился предатель с оравой сотрудников СД.

За разговором подлетели к Ирбенскому заливу, над которым барражировал полк истребителей. Заметив приближающийся с запада самолёт, встречающие вытянулись в строй пеленга и после синхронного виража перестроились в эшелонированный эскорт. Ведущий в гимнастёрке с генеральскими погонами пристроился крылом к крылу, приветливо помахал рукой и вышел на связь:

– С возвращением, Студент! Самолёт сам выбирал или взял что поближе?

– Специально для меня лаком покрывали и личную эмблему фюрера рисовали для моего спокойствия, – пояснил Олег.

Наушники завибрировали от дружного хохота, а генерал поинтересовался:

– Что за пассажиры с тобой?

– Наши возвращаются домой, семья с детишками и трое парней после выполнения заданий.

– Прямо на аэродроме брал?

– Зачем? Аист занёс в салон в розовом клювике, – пошутил Олег, чем вызвал новый взрыв хохота.

– На твоём счету уже второй самолёт фюрера, – заметил кто-то из пилотов.

– На том аэродроме остался лишь мусор.

– Ты видел ставку Гитлера?

– Снаружи ничего примечательного, а что под землёй, не знаю, – не стал отрицать Олег.