Командир разведотряда. Последний бой - [45]

– Круто, подобного не могли позволить.

– Хрущёв пригрозил выводом из политбюро. В ответ его обозвали «бестолковым демагогом, который не должен вмешиваться в управление государством».

– После этого Ворошилов обратился за поддержкой к маршалам? – предположил Олег.

– Сначала Берия начал угрожать подвластным ему МГБ, ответом стало обращение к заслуженным маршалам.

– Неувязочка, его осудили как английского шпиона!

– На следствии Берия заявил, что английское правительство согласилось инвестировать в экономику СССР при условии отделения партии от власти.

Вспоминая разговор с дедом, Олег не забывал смотреть по сторонам, отмечая перепаханные бомбами поля Швабии. Не жалеют союзники боезапас, не обращают внимание на эффективность каждого самолёто-вылета. На объявленную Гитлером доктрину выжженной земли они ответили стратегией выжженной Германии. Рейху конец, это было видно по поведению юных зенитчиков. Вечерние новости по радио с пафосными обещаниями скорой победы напоминали сюрреализм.

Внешне ничто не указывало на то, что в деревушке Баден-Вюртемберг находится Техническая академия ВВС Германии. Одна сквозная улица с обычными домиками вдоль обочины без малейшего намёка на охрану или мобильные патрули. Олег ожидал увидеть заграждения из колючей проволоки с наблюдательными вышками, а здесь на въезде нет даже шлагбаума.

По плану он должен определить функциональное назначение домов и хозяйственных построек. Зачем и почему – не его дело, указали лишь на дом под номером двадцать, где обитает агент ГРУ. Его следует проигнорировать, дабы не спровоцировать случайную встречу с непредсказуемыми последствиями. Человек может ничего не знать, как это было с Ирмой, или ради спасения собственной шкуры начать добровольное сотрудничество.

На околице Олег спрыгнул с телеги и похромал рядом с лошадью. Из труб вьётся дымок со специфическим запахом торфяных брикетов, на этом сходство с деревней заканчивалось. Стерильно чистые безжизненные дворы исключали присутствие скотины, как и дворовых собак. Остановив лошадь у дома с мансардой, он поднялся на крылечко и требовательно постучал в дверь.

– Вам кого? – с явным недоумением спросил пухленький дядька.

– Зови Урсулу и открывай погреб! – грубо потребовал Олег. – И переоденься, поможешь картошку грузить.

После некоторой паузы дядька прокашлялся и вежливо ответил:

– Вы ошиблись, здесь нет никакой Урсулы, равно как и картошки.

– Я тебе сейчас в лоб дам! Сразу появится моя тётка, а ты побежишь таскать мешки.

– Повторяю, вы ошиблись.

– Лентяи! – Олег замахнулся кнутом. – Бегом в погреб! Урсула, ты где? – Он оттолкнул пухленького в сторону и пошагал в дом.

Наперерез бросились ещё трое, но главное он рассмотрел. Судя по расставленным столам, заполненным справочниками этажеркам и счётным машинкам, комната у входа служила рабочим кабинетом. Рядом была столовая, причем без посуды, а кухонная печь давно не видела кастрюль и сковородок. Для спальни остаётся мансарда, и он повернул обратно.

В указанный пухленьким дяденькой дом Олег ввалился без стука и сразу оказался нос к носу с дежурным.

– Ты откуда? – оторопело спросил тот.

– За картошкой приехал.

– Какой ещё картошкой?

– Где моя тётка?

– Кто такой? – заорал дежурный.

– Отдайте мою картошку, мы по весне за неё заплатили! – в ответ заорал Олег.

Из соседней комнаты высунулся заспанный офицер и приказал:

– Гони его прочь.

Проехав черепашьим ходом сквозь деревню, Олег самодовольно потёр руки: первая часть задания выполнена. Учёный люд живёт и работает в сельских домиках. Там, где раньше жил староста, разместилась немногочисленная охрана СД, а кухня с обслуживающим персоналом в доме напротив. Если конспиративная встреча не состоится, вариант «бис» предусматривал тихую эвакуацию агента и возвращение обратно. Ха! При такой организации охраны он запросто вывезет всю Техническую академию.

Ночевать остановился на трассе Мюнхен – Берлин, где в качестве прибежища выбрал бензоколонку. Добросердечная хозяйка приютила инвалида в доме и долго жаловалась на тяжкие времена и мужа-оболтуса, не сумевшего пристроиться в армии. Теперь сидит в окопе где-то на восточном фронте и пишет непонятные письма, в которых цензура замарывает более половины текста.

В Эрфурт Олег приехал за два дня до предполагаемой встречи связных и возможной засады. До вечера он успел осмотреть окрестности пивнушки и оценить предусмотрительность своих коллег. Место выбрано идеально с несколькими вариантами подходов и незаметных непрофессиональному взгляду путей экстренного отхода. Заглядывать в зал не рискнул, его инвалидное обличье слишком приметно, что наверняка послужит помехой при дальнейших действиях.

Городская биржа извозчиков оказалась переполненной крестьянскими повозками, но сами возничие были женщинами, поэтому мужская спальня почти пустовала. Хозяйка с порога поставила жёсткое условие:

– Я даю тебе работу, кровать и еду, лошади – стойло, овёс и сено. С полученных денег тебе причитается четверть.

Судя по забитому повозками двору, соглашение считалось выгодным, и Олег поблагодарил:

– Спасибо за доброту.

– Не пьянствовать, на женскую половину не ходить, на ночь запирайтесь на засов.