Командир разведотряда. Последний бой - [40]

– Восстание подавлено русской армией. Корпус генерала Фёдора фон Гейсмара разгромил пятидесятитысячную армию янычар и вошёл в Стамбул.

– В чём же тогда заслуга этой группы офицеров?

– Янычары были подобием рыцарского ордена, называвшегося Бекташи. Шейх дервишей был почётным командиром девяносто девятой роты янычарского корпуса.

– Этого шейха пристрелили, да?

– Вот пристал! Духовного лидера нашли на берегу Адриатического моря, а всего ликвидировали более двух сотен офицеров.

Василий Васильевич закурил тонкую длинную папироску «Золотое руно», за размер и золотистый мундштук их называли женскими. Картинно пустив в потолок серию колец, положил на стол дорогой «Дукат» и чрезвычайно редкий в продаже «Зефир».

6 Смерть предателям

Олег почувствовал аромат натурального табака и выложил на стол резервную долю трофеев с золотыми часами «Москва» на золотом браслете со вставками из хризолита. Василий Васильевич не спеша разложил украшения в длинный ряд и поинтересовался:

– Раньше приходилось составлять опись?

– Моё дело доставить деньги, документы и ценные предметы, дальнейшее вне моей компетенции.

– Высадившись в Стамбуле, наши офицеры первым делом перебили батальон дворцовой гвардии в составе полутысячи янычар.

– Круто! – восхитился Олег. – А что было дальше?

«Стамбул гяуры нынче славят, А завтра кованой пятой,

Как змия спящего, раздавят

И прочь пойдут и так оставят.

Стамбул заснул перед бедой»[27]… —

процитировал Василий Васильевич и пояснил: – Янычары укрылись в Эрзуруме, но наши достали их и там.

Воспитанные с детства бесстрашными воинами, янычары представляли собой грозную и сплочённую силу. Какими же навыками должны были обладать русские офицеры, чтобы проникнуть в крепость и перебить офицеров с полковыми имамами из Бекташи! Олег приуныл, он неспособен ползать незаметной ящеркой или летучей мышью по ночам перелетать через крепостные стены.

– Во время революции гопники[28] старательно уничтожили архивы полиции, а «бегунки»[29] сожгли в Генштабе личные дела.

– Приютами застроен весь Лиговский проспект до Обводного канала, – заметил Олег.

– Не суть, – отмахнулся Василий Васильевич. – НКВД не нашло ни единой бумажки по твоему деду.

– Он мне не дед и подселен вопреки моему желанию.

– Тоже не суть. Я порылся в наших архивах и нашёл упоминание о военных инженерах Кирееве и Кузьминском.

– Их подозревали в шпионаже? – насторожился Олег.

– Здесь не контрразведка! Перед Империалистической войной наши специалисты провезли их по лабораториям Германии, Франции и Швейцарии.

– Как это провезли?

– Точно так, как провезли генерала Фёдорова, был до революции такой оружейник.

– Говорите конкретнее, – попросил Олег.

– Это не задание. По случаю назовите своему деду имена Арманго, Лемаль, Хольцварт, Штольц и посмотрите на реакцию.

– Я почти не захожу в его комнату, но ради дела можно найти предлог или пригласить его к нам на ужин.

– Вот и чудненько! Он творческий и высокообразованный специалист, специально для вас создал лучевой прицел.

– Луч не может указывать на цель, – возразил Олег.

– Обойдёмся без споров! Видели за гаражом старый склад? Это наш тренажёрный центр. Заниматься ежедневно с восьми утра. До свидания.

Пройдя между гаражом и котельной, Олег увидел длиннющее кирпичное здание со стеклянной крышей. Поэтому после знакомства с новым инструктором заинтересованно спросил:

– Что здесь было раньше?

– Раньше? Это цех автозавода «Дукс», а ты пришёл из заводского управления.

– В Москве делали автомобили?

– «Дукс» выпускал таксомоторы, гоночная модель развила скорость сто сорок километров и взяла Гран-при Монако.

– Быстрее самолёта тех времён! – воскликнул Олег.

– Самолёты «Дукс» конструкции Григоровича и Гаккеля выпускались в цехах на берегу Яузы.

– Григорович строил самолёты в Ленинграде, – вспомнив деда, заявил Олег.

– Авиазавод «Гамаюн» выпускал модели Григоровича и Щетинина, – пояснил инструктор и поинтересовался: – Сам из Питера?

– Жил недалеко от площади Стачек.

– Пошли тренироваться, земляк.

Первый день Олег «набивал руку»: по команде выхватывал из кобуры пистолет и стрелял в мишень. Результат, надо заметить, был так себе. Точность выстрелов не вызывала вопросов, все пули уверенно ложились в голову. Проблема была со временем, вместо интуитивного выстрела он непроизвольно наводил красную точку и терял драгоценные доли секунд.

Далее начался тихий ужас, Олега ставили на мотающуюся в разные стороны платформу, и он стрелял по движущимся мишеням. В качестве отдыха требовалось пробежать по извилистому лабиринту и поразить разнообразные цели. В этом задании манекены давали сдачи, выплёвывая теннисные мячики. Он неимоверно уставал и возвращался домой в полуживом состоянии.

Долгожданная похвала инструктора оказалась прелюдией к занятиям по маскировке и подкрадыванию. После однодневной теории к извращённым бегалкам-стрелялкам добавились марш-броски на животе. После зачёта начались занятия по подкрадыванию к часовому, который знал о затаившемся курсанте и активно крутил головой. Требовалось незаметно сблизиться до расстояния в двадцать метров, которое считалось дистанцией уверенного поражения цели из пистолета. В один из дней, когда Олег мчался босиком по грязному снегу, стараясь находиться за затылком объекта, его окликнул инструктор: