Кома - [8]

— Последний разговор наш был такой ужасный, — делилась я скорбными воспоминаниями, ощущая весь груз своей вины. — Он отрицал, что звонил мне, и велел забыть о нем навсегда.

— А он звонил тебе?

— Ну да. В воскресенье поздно вечером. Даже не знаю, который был час. Вроде бы он вернулся в дом двоюродной бабки забрать остальные вещи. И вообще, вел себя как-то странно. Я даже не поняла толком, зачем он туда поехал и откуда у него ключи. Сказал, якобы я их сама ему дала.

— Да ну?

— Ну да.

— И чего потом? Извинялся, просил принять? Все как всегда?

— Нет, он вообще вел себя так, точно мы не ругались!

— А ключи ты правда ему не давала?

— Не давала!

— А ну проверь! Где сумочка?

— Украли!

— Ах, ну да. — Надька отхлебнула еще куриного бульона, поставила тарелку с ложкой на стул. — Слушай, это странно. Он звонит тебе в воскресенье, ведет себя так, точно вы не ругались, а когда ты позвонила вчера, он вел себя, словно вы все еще в ссоре, точнее — расстались, и отрицал, что тебе звонил?

— Да!

— Так, может, тебе это приснилось?

— Что именно? То, что он звонил в воскресенье или что я звонила вчера?

— Не знаю, — пожала она плечами. — Что-нибудь из этого.

— Вообще у меня такое чувство, словно я схожу с ума. Так что, может быть, ни того ни другого не было.

— А что-нибудь еще помнишь?

Я на минуту задумалась. Отставила пустую тарелку и сообщила:

— Да, когда я пыталась выяснить, зачем он вернулся в тот дом, он сказал, что мы там не были и вообще в субботу не виделись!

— Как это? Вы ж поругались в субботу? Или я путаю?

— Нет, в том-то и дело! А потом он сказал, что опаздывает на встречу, так как ее перенесли, а он в другом городе! Попрощался, сказал, что любит, и погнал! Странно, Эльвира сказала, что он спешил на встречу, когда разбился вчера. То есть он так и не встретился в воскресенье с этим продюсером и опять поехал к нему на следующий день? И снова сильно опаздывал? Какое-то загадочное совпадение.

— Надо выяснить! — Гостья неожиданно схватилась за телефон. После короткого разговора повернулась ко мне: — Как сказала Эльвира, он разбился в ночь с воскресенья на понедельник.

— А почему она сказала, что нашли вчера?

— Эльвира не в себе. Когда она мне первый раз позвонила с этой новостью, я тоже через слово понимала, что она говорит. Сейчас она заявила, что в понедельник в шесть утра позвонили в семью. Сама знаешь, как это. Пока ДПС дождешься, пока «скорую», пока сообразят позвонить…

— Не поняла. То есть он разбился ночью воскресенья, сразу после того, как мне звонил?

— Да, он, видимо, очень торопился на эту встречу… — Надька осеклась и воззрилась на меня с испугом. — Но ты говоришь… Как это?..

— Вот именно. Я звонила ему вчера днем! Когда меня уволили!

— Этого не может быть, потому что он был уже мертв!

Мы обе вскочили и забегали по комнате. Я боялась, что Надежда решит, что я чокнутая, и позвонит санитарам, чтобы меня забрали. Хотя еще сильнее я боялась, что она окажется в этом случае права и что я взаправду лишилась ума.

— А что это было тогда? — продолжила я вслух рассуждения о своей вменяемости-невменяемости. — Это в воскресенье я спала, и мне мог присниться тот звонок. Но вчера я была совершенно адекватна!

Надя приподняла бровь.

— Так ли уж? Коли шефу нагрубила. Всю жизнь его вылизывала.

Правда заколола глаза, и я рассердилась:

— Может, я и была слегка не в себе из-за увольнения, но как я звонила и что я слышала в трубке, я, поверь мне, помню! Я ж не совсем ку-ку!

Мы сели и еще немного подумали. Затем подруга выдала новую предполагаемую трактовку необычайных событий:

— Может, тебя кто-то разыграл?

Я ринулась отрицать невозможное:

— Что же, я голос любимого не узнаю?! Его интонации, его тембр, его словечки… Нет, это был он. Значит, Эльвира ошиблась. Именно вчера днем, а не в воскресенье ночью, после разговора со мной Игорь поехал куда-то и разбился.

— Не знаю. Выясним потом у его родителей.

— Да, в четверг.

Надежда ушла, а я все еще оставалась в недоумении. События последних дней отказывались складываться в одну картинку. Жизнь стала напоминать вязанную мастерицей кружевную салфетку, где непонятно, какая ниточка откуда берется, за какую цепляется и куда дальше идет.

Посидев немного в раздумьях, я набрала номер Виталика.

Виталий был моим давнишним другом. Он работал фрилансером, то есть брал различные заказы, самостоятельно выбирая, в какое время и над чем работать. Разрабатывал бизнес-планы для предприятий, набирал тексты курсовых за один несчастный день, используя свой быстрый «слепой» десятипальцевый метод печатания, делал сайты, как на заказ, так и для себя, вешая затем на них рекламу и получая от этого прибыль. Отвечал на электронные письма тех людей, у которых не было времени читать по двести писем в день и которые готовы были платить другим за эту скучную, бестолковую работу. Короче, Виталик брался почти за всякий заработок, который находил в сети. Лишние деньги у него не всегда водились, зато он был сам себе начальник, никто на него не кричал и не заставлял выходить по субботам. Однако важнейшим досугом для него были не Интернет-заказы, а всякая эзотерика и инопланетная чушь, которой он посвящал все свое свободное время. Он читал соответствующие журналы и газеты, а книги покупал только с полок под названием «научная фантастика». Когда-нибудь, мечтал Виталик, мир захватят инопланетяне, и вот на них он уже станет работать. А людей мой друг не сильно жаловал. По его мнению, все они (себя он почему-то к данным особям не причислял) мелочные, тупые и злые. Именно с ним можно было часами разговаривать про вещие сны, про загадочные светящиеся объекты над крышей соседнего дома, про нумерологию и приближающийся уже которой век подряд конец света.