Кома - [4]

Летела я по городу с бешеной скоростью, а почуяв финиш, припустила еще быстрей. По инерции в подвал по лестнице я чуть не спустилась носом вперед. 16.27 - успела. Сидящий внутри охранник уже собирался закрывать металлические двери. Ужом проскользнув, я показала ему на часы и побежала в конец коридора.

До сих пор не понимаю, почему открывать я стала не свою, а соседнюю слева ячейку. В тот момент в спешке я этого не заметила. Левой рукой держалась за ручку, готовая мгновенно рвануть ее на себя, правой набирала код. В последний момент самая крайняя цифра соскочила, на ту самую злосчастную четверку, но я уже дернула за ручку, да так сильно, что открывшаяся дверца прищемила мне руку, столкнувшись с другим ящиком. Господи, как больно! Тот факт, что ящик открылся, меня ничуть не смутил, ведь это моя ячейка. И только когда здоровая моя рука вытащила оттуда маленькую черную сумочку (мужскую, судя по виду) вместо моей цветастой спортивной сумищи, тогда только я подумала - что-то не так. Проверила код изнутри - все как у меня, кроме последней цифры. Снаружи то же самое. Тут я догадалась посмотреть на номер ящика. Матерь Божия! К кому это я вломилась?! Ведь мой ящичек тут, справа, а этот чей?

Я поставила черную сумочку обратно и стала отпирать свою ячейку. Так я и знала, здесь цифра тоже соскакивала, но он на четверку не открывался. Пришлось одной рукой насильно удерживать тройку, а другой производить все остальные манипуляции. Вытащив свою сумку, я поставила ее на пол и стала думать, что же мне делать. Единственный запасной жетон я израсходовала, закрыть отсек я не могла.

У дверей уже давно дурным голосом вопил охранник - наверное, если он не получит минута в минуту свою дурацкую чашку кофе, у него развивается какая-нибудь острая форма каффеинового голодания с нежелательными последствиями на мозг. Меня слушать он упорно не хотел. И вот тут-то я сделала, может быть, самую ужасную глупость. Сумка выглядела дорого и внушительно, наверняка внутри есть карточка или визитка, с именем и адресом владельца. О том, что я могу оставить кого-то без бумажника, я не думала - с такими вещами не расстаются. Кроме того, этими камерами уже давно пользовались в основном местные, а не туристы. Все эти факты меня утешали. Скоро я все равно вернусь в столицу, через пару дней, раз так надо, но сейчас необходимо попасть на автобус.

Я вытащила большой полиэтиленовый пакет, запихнула в него покупки, сумочку аккуратно положила внутрь большой сумки и, вытащив одну из своих маек, протерла все ручки на чужом ящике. Потом изменила начальный код на своем, чтобы идентичность не бросалась в глаза. Зачем? Насмотрелась детективов, наверное. Уж очень не хотелось, чтобы ко мне домой заявилась полиция. Конечно, это будет выглядеть подозрительно, но я была искренне уверена, что через несколько дней сумку верну.

***

Вышла под недовольное ворчание охраны, будто в бреду села на трамвай, чуть было не перепутав маршрут, доехала до автовокзала, не обрадовал меня даже тот факт, что успела на экспресс. Сумка не давала мне покоя. Дорога показалась мне вечностью, хотя автобус приехал в Пярну на двадцать минут раньше. Делала я все автоматически - поймала такси, заехала в магазин, доехала до дома, расплатилась.

Дом был тих и пуст. Внизу у лестницы на второй этаж нашла записку двоюродный брат ( он живет на первом этаже) с семьей уехал на выходные в деревню. Значит, до послезавтрашнего утра меня никто не побеспокоит. Летом в конце недели мало кто сидит в городе. Кинув сумки на кровать, открыла все окна. На улице даже вечером жара, пусть сырость выветрится. Протерла мебель, достала из коробки в каморке телевизор, принесла в комнату и подключила. Порылась в дорожной сумке и достала свое самое большое сокровище - небольшую черно-белую фотографию, с которой смотрел серьезный блондин, моя первая любовь, такая же вечная как и трагическая - и поставила ее на видное место. Уже можно жить.

Приготовила наспех что-то перекусить и села за ящик. Мне всегда нравилось, что в Эстонии западные телеканалы транслируются без перевода. Английский я знаю свободно и слушать живую речь для меня сплошное удовольствие. Но сегодня это преимущество было явно не в кайф. Лениво ковыряясь вилкой, я пыталась понять, о чем речь, но вникнуть не могла. Мысли упорно возвращались к случайной находке.

Хорошая кожа, мягкая, такая сумочка должна стоить немалых денег. Открыть... или не стоит? Любопытство мое, наверное еще не раз меня впутает в какую-нибудь глупость, устоять я не смогла. Раз я взяла, надо же знать, кому возвращать! Потянула за молнию с опаской, она поехала, как по маслу. Что это?! Я ожидала увидеть какие-нибудь документы, бумаги, но такое! Кто, упаси боже, будет набивать такую дорогую сумку старыми носками?! Первый, что я вытащила, был белый в веселую красно-зеленую полосочку. Эдакая рождественская колористика. На месте большого пальца внушительная дыра. К тому же носок явно не первой свежести. Что за чушь?

- Индре, - обратилась я к блондину, - как ты думаешь, чтобы все это значило?

Блондин не ответил. Он давно уже ни на что не отвечал, что совсем не мешало мне постоянно разговаривать с ним вслух. Да, несмотря на то, что прошли уже годы и годы с того дня как он погиб, я все еще не могла его забыть. С самого раннего детства я была безумно влюблена. Его смерть разбила мне сердце еще до того, как я успела как следует вырасти. До того даже, как я успела понять, что эта любовь - та самая, вечная... Поняла я это, когда его уже не стало. Пыталась покончить с собой, семь или восемь лет пребывала в жуткой депрессии. Потом как-то успокоилась, стала жить нормально, но уже никого я так не любила... И я так и не отучилась от привычки с ним разговаривать, советоваться и даже спорить - это всегда помогало разбираться в сложных вещах. Таких, как например, это.