Колючка - [25]
Я растерянно затихаю. Некоторые кусочки мозаики никак не сходятся.
– Что?
– Дама невероятно сильна. Не могу понять, зачем ей понадобилась… – Я сглатываю подступающее давление цепочки и ищу более расплывчатые слова: – Зачем мы вообще нужны ей, чтобы… чтобы добраться до принца.
Жеребец задумчиво склоняет голову.
– Считаешь, она способна одолеть его?
– Думаю, да.
Колдуна она сразила с легкостью. До сих пор я могу лишь надеяться, что он вообще пережил схватку. Тем более невероятно, что с ней справится не обученный колдовству принц.
– Значит, она неспроста ведет игру без грубой силы. Вероятно, хочет, чтобы он сам сдался, покорился ей. Если она подчинит его волю, то получит над принцем нерушимую власть.
Я отвожу глаза. Для этого Даме нужна приманка, тот, ради кого принц согласится отдать себя. Вот почему Семья выбрала меня – принцессу, о смерти которой никто не станет горевать. Я закрываю глаза, но не могу спрятаться от очевидной правды. Принц осознанно готовится, когда придет время, откупиться невестой вместо себя. Только теперь он предаст Валку, которая собирается отплатить ему тем же.
– Принцесса? – выжидающе спрашивает белый.
Я открываю глаза и сглатываю болезненный ком в горле.
– Я предостерегу его, – говорю, потому что должна. Потому что пока у меня о принце есть только догадки – ни одной хорошей, но и ни одной проверенной.
Белый вздыхает. Я опираюсь на дверцу стойла и пробегаю взглядом по очертаниям его шеи и спины. Прекрасное создание, сильное и благородное, но во всех его движениях сквозит неуловимая усталость. Не могу я до конца уловить и причин, по которым он променял свободу на привязь и разговоры со мной, даже будь я и в самом деле надеждой человечества.
Я прерываю молчание:
– Скажешь мне свое имя?
Он пристально смотрит на меня и тихонько фыркает:
– Фалада.
Снаружи слышатся негромкие шаги. Конь утыкается носом в сено. Почти сразу в дверях появляется один из конюхов и кланяется, увидев меня:
– Вам помочь, миледи?
Я качаю головой, про себя радуясь, что он знает мой язык.
– Нет, благодарю.
Конюх принимается за работу, а я возвращаюсь в дом на ночлег.
Следующий день начинается как все прежние. Ничто не предвещает беды, пока уже поздним утром я не замечаю самодовольную улыбку Валки, выходящей размять ноги во время остановки.
– Приготовьте мою лошадь, – приказывает она командиру Саркору. – Мне надоела карета.
– Ваше Высочество, – вежливо отвечает Саркор и уходит вдоль дороги к концу каравана, где привязан у повозки с едой белый жеребец. Я тайком наблюдаю.
– Не желаете присоединиться, милорды? – Валка с сияющей улыбкой обращается к нашим спутникам.
– С удовольствием, – говорит Мелькиор. За лошадьми для лордов тут же отсылают другого солдата. Я чувствую короткий взгляд Филадона, но четвертой лошади для меня все равно нет. Была бы – я бы давно предпочла путешествовать верхом, а не в обществе Валки.
Я отхожу от них в сторонку и смотрю, как конюхи достают подходящие седла из телеги. Дэйрилин не дал дочери в дорогу собственную лошадь. Отказал в просьбе? Или она отказалась сама, уже надеясь занять мое место и понимая, как мне будет не хватать прогулок верхом? Так мелочно отыграться за прошлое вполне в ее духе.
Только у нее самой теперь конь, на котором не прокатишься. И ничем хорошим это не кончится.
Я вижу, как конюх подходит к белому и накидывает тому на спину подседельную попону. Фалада всхрапывает и пятится, яростно вертит головой и скалит зубы. Конюх с воплем отшатывается, жеребец в ответ встает на дыбы, попона слетает с его спины, как скорлупка, вся телега ходит ходуном из-за туго натянутой привязи.
– Тише! – кричу я и бегу в их сторону. Солдаты обступают Фаладу кольцом, но держатся на расстоянии. Белый храпит и тянет привязь, на его шее бугрятся мышцы.
– Тише, – снова говорю я, вклиниваясь между двумя солдатами, чтобы подойти к коню.
– Верия… леди, назад! – приказывает Саркор.
Я тяну руку к жеребцу, надеясь, что он услышит.
– Тише, – повторяю вновь.
Он опускается и смотрит на меня.
– Успокойся.
Фалада стоит не шевелясь.
– Никто не будет ездить на тебе, – говорю я ему.
Конь прядает ушами в сторону уже идущего к нам Саркора. Сделав два торопливых шага, подается вперед и утыкает нос в мою ладонь.
– Ну-ну, – бормочу я, гладя его по щеке второй рукой.
Саркор крепко берет меня за локоть и тянет прочь.
– Он просто испугался, – говорю я, пытаясь высвободиться из цепкой хватки.
– Именно, – отвечает Саркор. – Потому я и приказал отойти.
– Не надо надевать на него седло.
Я позволяю Саркору вывести меня из круга, потому что он вцепился почти как брат и так же не будет слушать возражений. Но ведь не ударит?
– Не наденут, – говорит он и выдает своим людям целый шквал команд на менайском.
Не все удается понять, но «принцесса» и «коня» и «позже» звучат ясно.
Я оглядываюсь через плечо. Люди обходят белого стороной и разбредаются по делам.
Саркор ведет меня прочь от дороги. Юбки цепляют траву и тянут меня назад, пока он тащит вперед. Наконец он останавливается, и я благодарно выдыхаю. Отряд уже довольно далеко, никто ничего не услышит. Оттуда по-прежнему отлично нас видно, но я не знаю, чего ждать от Саркора, так что это не успокаивает. Он сжимает мою руку непреклонно и крепко, но не больно. Пока.
