Колымский тоннель - [84]

Шрифт
Интервал

— А вы не слышали? — Второй заглянул в ствол ТТ и сразу потерял к нему интерес.

— Нет, — сказал Краснов и сунул пистолет в карман.

Держа за стволы два одинаковых револьвера, вошла в своем коротком халате Васса. Опустила оружие на стол.

— Ножи нести?

— Не надо, — Второй усмехнулся. — Ножи — это искусство.

Первый тем временем достал из сумки и расстелил перед собой бланк. Васса ужаснулась размерам бланка.

— Четыре трупа надо разместить, — Первый тоже усмехнулся.

— Че-ты-ре тру-у-па? — Васса рухнула на лавку. — Сгорели?

Первый не ответил, посмотрел на второго. Тот задумчиво глядел на одинаковые револьверы, предьявленные Вассой. Потом покивал чему-то своему и спросил утвердительным тоном:

— Других стволов не имеете?..

— Боже сохрани! — Васса даже отмахнулась.

Вошел заспанный Кросс. Лицо бледное и помятое. Рулевые переглянулись, и Второй повторил ему вопрос о других стволах. Кросс мотнул головой и тяжело сел на лавку. Сказал бессвязно:

— Они, гады, в горло направляют… Я ее чуть не зарезал…

— Кого? — взметнулся Первый.

— Меня, — Васса поморщилась. — Я же говорила. Зацепил ножом.

— Как? — не понял первый.

— Так ты что, не был у них на представлении? — Второй хлопнул его по плечу. — Много потерял. И уже не побываешь. Ну, я тебе потом объясню, напомнишь…

— Почему не побывает? — Кросс вытаращил красные глаза. — Пускай завтра приходит. Рулевых пускаем даром. Но — тоже по разу. Не был — приходи. Видел — проходи.

Гости опять переглянулись.

— Убирай свою скатерть, — сказал Второй. — Там калибр меньше.

— Но мастер! — сказал Первый, пряча бумагу. — Всех — в лоб!

Рулевые встали.

— Вы стрелять-то из этого ружья умеете? — спросил Второй как бы мимоходом.

— Ножом быстрее, — самолюбиво ответил Кросс. Он взял тяжелый револьвер за ствол и вяло изобразил забивание гвоздя. — А это что — пугать собак…

— Ну, пошли, — сказал второй. — Примите наше сочувствие.

— Никакого сочувствия, — сказал Кросс.

— Как же будет с поджогом? — заголосила Васса. — И ограбили нас вчера. Вот, при людях.

— Принесите завтра письменное заявление, — ответил Второй лениво.

— А что за трупы? — спросил Скидан.

— Не стоит внимания, — ответил Второй. — Это наши проблемы.

— Так приходи завтра! — сказал им вслед Кросс. — Я тебя узнаю!

Васса заперла за рулевыми дверь и села на угол стола. Кросс перестал выглядеть сонным.

— Ты зачем так однообразно стрелял? — спросила Васса. — Всех в лоб…

— Плохо соображал, — покаялся Кросс. — Плохо проснулся.

— Как же теперь? — спросил Краснов.

— Уезжать надо, — сказала Васса. — Здесь уже все ясно. В Иркутск поедете, ребята?

— На "Арлекине или на "линзочке"? — спросил Краснов.

— А-а! — Васса улыбнулась. — Понравился наш корабль!

— Просто тишины хочется, — сказал Краснов. — Знал бы, как тут хулиганят, не поехал бы.

— Так вернись, — Скидан почувствовал на лице прилив крови.

— Не знаю такого правила, — отрезал Краснов.

— Такого правила нет, — сказала Васса. — Вася пошутил.

Завтра едем.

— Ч-черт! — хмуро сказал Краснов. — Мы ведь ни черта не успели сделать. Даже ни разу не сели путем и не потолковали.

— Увы, — сказала Васса. — Все мешают да некогда.

— В дороге будет время, — сказал Кросс.

— А пока давайте доспим, — вдруг предложил Скидан.

Все остальные уставились на него.

— Вот это нервы! — выдохнула Васса. — Да тебе космиком быть…

— Кем? — Скидан не понял.

— Ну, в космосе работать, — она ткнула пальцем вверх.

— Нам бы тут управиться, — важно сказал Скидан. — Пошли, правда, спать.

— Возьми револьвер, — Васса кивнула на стол.

Скидан не стал брать револьвера.

Он попросил у Кросса трофейный пистолет:

— Если я кого-нибудь шлепну, тебе не придется отвечать.

Не без сожаления, но ценя благородство, Кросс отдал Скидану трофей.

Показал, как пользоваться.

— Это — "швец". Полсотни патронов за раз. Видишь, какие тоненькие. Вместо пороха — флегматизированная взрывчатка. Гордость резерватской техники.

— Почему же полиция ходит с такими "дурами"? — Скидан кивнул на револьверы.

— Потому что эти пистолеты делают только для очень большого начальства.

— Значит, тот с бородкой — большой начальник?

— Он большой вор, — сказал Кросс. — Это здесь почти одно и то же.

— А знаете, что? — вдруг предложила Васса. — Давайте уедем сейчас Что-то мне тут неуютно.

— Мне тоже, — Краснов выхватил ТТ и бросился к наружной двери. Васса — за ним. Лязгнул засов. "Сто-о-ой!" — голос Краснова снаружи. И свист. И сразу же они вернулись.

— Надо ехать, — сказала Васса, — пока пожарные здесь, пока рулевые здесь. Я оденусь, а вы осмотрите днища и цепляйте.

Кросс, Краснов и Скидан выбежали наружу. Пожарные добивали огонь пенными струями, рулевые уже отъезжали в своей желтой машине. Трупы кожаных ночников грузили в черный фургон.

— Прикройте меня, — сказал Кросс. — Я все сделаю сам. Возьмите револьверы.

Под внимательными взглядами из желтой машины он вручил им револьверы и юркнул под вагон. Через минуту появился и при свете фонаря показал нечто похожее на большую консервную банку.

— Мина! Под колесом была! Значит, они ожидают нашего отъезда.

Из-под "Арлекина" были извлечены сразу четыре мины — все такие же, нажимного действия. Кросс умело перевел предохранительные скобы в безопасное положение, побросал мины в кабину, запустил мотор.


Еще от автора Владимир Владимирович Шкаликов
Пища дикарей

Повесть рассказывает о судьбе чеченской девушки и русского спецназовца, о войне, о любви, о непростой мирной жизни вахтовиков на Томском севере До сих пор писатель В. Шкаликов издавал такие сочинения, в которых обязательно присутствовала либо фантастика, либо сказка. На этот раз — беспощадный реализм, в котором автор остаётся верен только одному: «конец должен подавать надежду, иначе надо не книгу читать, а просто глядеть по сторонам». Его герои не отступают ни в бою, ни в жизни. Они верят в свою правоту и друг в друга.


Пустые слова

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Верный враг

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Всемирная гармония

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Крымское танго

Из 2017-го в 2000-й. Шанс изменить хоть чуть-чуть жизнь к лучшему? И не только свою? Потому что "За державу обидно"? Да, обидно. И за соседей, с которыми жили хоть и не душа в душу, но хоть за чубы и бороды друг друга не таскали. Пусть хоть в сказках жизнь будет лучше, чем на самом деле.


Сказка о невинно оклеветанных гражданах

Опубликовано в альманахе "Искусство революции" № 1, 2018. Взяли силы, науке неведомые, да перенесли дьяка Опричного Приказа в эпоху товарища Сталина.


Если бы в конце XV века Новгород одержал победу над Москвой [Об одном несостоявшемся варианте истории русского языка]

ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК 1998, том 68, № 11 Предлагаемая читателю статья одного из виднейших славистов XX в., нашего соотечественника Александра Васильевича Исаченко (1910–1978), необычна по жанру. Этот жанр в современной терминологии можно определить как опыт построения "виртуальной" истории России. Опубликована она была четверть века назад в "Венском славистическом ежегоднике" к очередному VII Международному съезду славистов в Варшаве в 1973 г.


Желтая пыль

«Желтая пыль» — душераздирающая исповедь подростка, подвергавшегося систематическому физическому и эмоциональному насилию.


Русь. Мифы в истории

Историю Руси и России формировали из легенд далекого прошлого и мифов недавнего времени. Легенды все-таки не история, как бы красиво они ни звучали. В этой книге вы познакомитесь с истоками и некоторыми авторами мифов, положенных в основу общепринятой истории Руси. Если задуматься без оглядки на пропаганду и общественное мнение, то история Руси окажется не той, к какой нас приучили с детства.


Времена го(ро)да

Что будет, если в городе годы подряд будет идти дождь, что рассказывают во время экскурсии потомственные русалки, как не сойти с ума в Питере — ответы на все эти животрепещущие вопросы в книге смешных и очень петербургских историй о временах года, временах города и не только.