Колыбельная - [61]

Что бы ни говорил Лют, Сам его тоже опасался. Пожалуй, из всех виденных мною особистов именно у господина Жигаря были все шансы потеснить начальство в этом кабинете — а то и вовсе заменить. Потому-то Сам и поспешил так с арестом, и теперь ему нужны доказательства — если не превышения служебных полномочий, то хотя бы излишней личной заинтересованности, не Люта — так моей.

А значит, мое дело — держать язык за зубами.

И ни за что, ничем и никак не выдавать, что магии у меня — аккурат на то, чтобы ликвидировать начальство к чертям…

Глава 15. What could go wrong?*

*(англ.) Да что может пойти не так?

Время до начала операции мне предстояло провести в крайнем домике рядом с псарней. Из всех развлечений — окно в спальне и обленившиеся в отсутствие Люта особисты, шныряющие вокруг. Один раз ко мне забежал штатный психолог, сменивший Ярину, но он ограничился тем, что с кислым видом пересказал уже прочитанное мной экспертное заключение и в максимально вежливой форме выразил свои сомнения в том, что кучка враждующих идиотов сумеет перетащить дракона на следующую ступень принятия. Я тоже не слишком-то верила в наши силы, и особист это явно понял и даже честно попытался найти для меня слова поддержки, но они мало что дали. Если мне что и требовалось, так это пара месяцев постоянных сеансов у соответствующего специалиста — но столько времени у меня не было.

Двухметровая полоса песка пришла в негодность уже к вечеру следующего дня. Беляна ходила возмущаться, но ей не хватало авторитета — да и сама она была не прочь выскочить из купола на похрустывающий под ногами песочек и от души просмолить легкие. Будь Лют на свободе, полосу бы подсыпали во время каждого его перекура, а в его отсутствие господа особисты предпочитали надеяться на биометрический замок.

Сам помалкивал: то ли рассчитывал, что Лют как-то прознает о халатности моих охранников и взбунтуется, то ли надеялся, что это сделаю я — но я предпочитала отсиживаться в домике и не отсвечивать.

Для временных постояльцев в спальне держали кровать и шкаф; из него я кое-как выкрутила при помощи Беляниной пилки один из металлических уголков, на которых держалась бельевая полка. Уголок отлично пролезал в щель в окне, и на нем потихоньку, буквально по паре грамм в день, конденсировалась ледяная магия. Я нервничала, но искать металлические предметы покрупнее, чтобы накопить больше магии, не рисковала. Металлический уголок в окне еще можно было объяснить необходимостью микропроветривания, а вот какой-нибудь нож в оконном переплете однозначно вызвал бы вопросы.

Когда Беляну сменял Велерад Душанович, неизменно разговорчивый и дружелюбный, она возвращалась бледной и усталой, но непреклонно подсовывала мне небольшие кусочки зеленоватого магического льда, испачканного в засохшей крови. Особистка ничего не говорила о Люте и не позволяла мне задавать вопросы, зато охотно рассказывала о Найдене.

На нем, как обычно, заживало, как на собаке. Мой совет либо поплотнее закрывать окно, либо снять с него металлические наручники несколько притормозил процесс, но никто не сомневался, что до выздоровления и, соответственно, начала операции оставались считанные дни.

Я ждала со смешанным чувством и убивала время тем, что рылась в Сети в поисках эльфийских легенд. Через три дня я уже заучила отдельные фразы на альго и даже потихоньку начала разбираться в эльфийских правилах построения речи; это был единственный способ не доводить до истерики Тайку, чутко улавливающую малейшие изменения настроения хозяйки.

Пока Сам пытался избавиться от Люта, было глупо даже заикаться о том, чтобы увидеться с ним. Как бы мне ни хотелось обнять его, прижаться щекой к плечу, спрятаться за ним ото всего на свете, как за каменной стеной, — я оказалась и его главной ошибкой тоже. И если Найдену все сошло с рук, то у Люта никакой возможности торговаться с властями не было.

Я не имела права его подводить.

Но каждый час, каждый день приближал тот момент, когда я должна была выполнить договоренность с Самим и уйти вместе с найденышем, а никакого плана по спасению я так и не придумала. Оставалось только уповать на магию — благо возможностей накопить ее, не привлекая внимания, было великое множество.

Мое прикрытие изволило заявиться только на пятый день после ареста Люта, когда я валялась на кровати, уткнувшись в переговорник и обняв дремлющую Тайку. Я дурела от безделья и скуки, Сеть уже не спасала, и открытый на экране список доступных контактов манил простенькой черной записью.

«Злобный зачинщик

Вызов/сообщение»

Сеть не прогружала изображение, и над контактными данными висел черный квадрат.

— Плохая идея, — с порога сообщил мне Хотен и кивком отпустил своих сопровождающих.

— Знаю, — вздохнула я и села на кровати. Тайка подняла голову, окинула бывшего ревизора оценивающим взглядом и, широко зевнув, улеглась обратно.

Я не могла похвастаться аналогичным равнодушием.

От Хотена тянуло холодом и горечью. Для меня это сочетание навсегда обозначило вожделенную, недоступную силу, которой у меня было мало, чудовищно мало. По сравнению с Хотеном — все равно что вообще ничего…