Колыбельная - [49]

— А что? — равнодушно поинтересовалась я и, помахав рукой выглянувшим из дома девочкам, вышла на улицу.

Лют захлопнул за нами дверцу купола и выдал мне ириску.

— Протестующее мычание я еще как-нибудь переживу, а вот тысячу и один вопрос предпочел бы услышать после того, как договорю, — невозмутимо изрек он.

Я пообещала мычать как можно выразительнее и развернула ириску. Сладкого хотелось со страшной силой.

— Орешников — хороший агент, — сообщил Лют с таким видом, будто мне было жизненно необходимо это знать. — Меткий, опять же. И из тех двоих выйдет толк, когда они научатся сначала думать, а потом трепать языком. Но на всех ирисок не напасешься, и сплетни все равно пойдут, хоть они уже и не нужны.

Ириска была что надо, с нежным сливочным привкусом и ароматом карамели. Но челюсти склеила намертво, и мне оставалось только пожать плечами.

Я сама решила распустить слухи, когда думала, что они помогут поймать Найдена, и думала, что переживу. Потреплются, перемоют косточки, почешут языки — и успокоятся. Мало, что ли, событий происходит в мире каждый день, чтобы без конца полоскать мое имя?

Одно открытие Алевтины Станиславовны чего стоит!

— Ты уже не расстраиваешься? — недоверчиво спросил особист, поймав меня за локоть. — А то я собирался идти и вырывать ноги, если ты захочешь. Или замуж звать.

Челюсть я не уронила только потому, что ириска не позволяла двигать ею вовсе.

— Вытаращенные глаза и сердитое сопение — совершенно не тот ответ, который мужчина мечтает получить в такой ответственный момент, — хмыкнул Лют, ничуть не смутившись. — Я помню, что ты уже замужем, но что мешает мне пойти и вырвать ноги не своим агентам, а Найдену?

— Да нет! — от любопытства я даже сумела разлепить челюсти. — Откуда ты знаешь, что я не расстраиваюсь? Эмпатическая связь с Найденом устанавливалась несколько недель!

Лют не выдержал и, расхохотавшись, прижал меня к себе одной рукой.

— Женщина, ты невыносима, — выдохнул он мне в макушку. — Вообще-то ты просто перестала хмуриться. Чтобы это заметить, не нужно никакой эмпатической связи… а ириски, увы, хватает на две с половиной минуты. Возьмешь еще штук пять? Как раз дойдем до дома, а уж там я что-нибудь придумаю, чтобы ты не задавала неудобные вопросы. Там… ужин, например?

Я рассмеялась и треснула его кулаком по спине. Парка поглотила всю силу удара, и Лют только злорадно хохотнул — но быстро посерьезнел.

— Предложения так не делают, но я хотел бы, чтобы в следующий раз, когда я вернусь к этому вопросу, у тебя был готов ответ. По возможности, не такой, чтобы мне захотелось дать тебе ириску.

Мой печальный опыт говорил, что предложения делают по-разному. Такой вариант — по крайней мере, без шантажа и ультимативных форм — был еще не самым плохим.

— Еще скажи, что после того, что ты со мной сотворил, обязан, как честный человек…

Лют без разговоров засунул руку в пакет и выделил мне полную горсть ирисок.

Глава 12. If you can’t be good, be careful*

*(англ.) «если ты не можешь быть хорошим, будь осторожен», поговорка без аналогов на русском языке, близко к совету «не попадайся»; происходит от латинской пословицы «если не целомудренно, то, по крайней мере, осторожно»

— О, кстати, а Владимира Сотникова нашли? Того парня, с чьего переговорника Найден звонил первый раз?

Лют страдальчески покосился на пустой пакет и отвернулся к раковине, домывая посуду. Ириски закончились еще по дороге домой, купленный на вынос обед — с четверть часа назад, и заткнуть меня было нечем.

— Тиш, дождись официального перевода. Если тебя допустят к этому делу, будешь знать все, что позволит чин.

— Седьмой-то? — поскучнела я. — Рискну предположить, что самой интригующей информацией, которую мне доверят, будет местонахождение любимой кружки замначальника отдела.

— Подпустить зеленого новичка к кружке Самого? Смилуйся, тебе только намекнут, где может находиться твоя.

— Лют! — возмутилась я.

— Тиш, чего ты от меня ждешь? — вздохнул Лют, отвернувшись от раковины, прислонился плечом к буфету и скрестил руки на груди. Форменный свитер перекосило, и из горловины на меня заговорщически глянул чернильный дракон. — Я не могу выдавать тебе данные по делу. Добиться для тебя более высокого чина — тоже. Ты еще даже обучение не прошла!

Я печально вздохнула и потрепала за ухом насторожившуюся Тайку.

Во всем этом было что-то вопиюще несправедливое. Все эти «данные по делу» непосредственно касались меня, моей жизни и дальнейших планов, но один разнесчастный гриф — и я уже не имею права ничего знать! Даже что сам гриф, собственно, значит…

— Иди сюда, — скомандовал Лют и протянул ко мне одну руку. Вторая по-прежнему держала дракона за невидимый под свитером хвост. — Иди-иди, нечего действовать на нервы собственной собаке. Если ты так расстроена, врежь мне и успокойся.

Предложением врезать я воспользовалась охотно, но успокаиваться не спешила, и особист привычно прижал меня щекой к своему плечу.

— Мы его не нашли, — вздохнув, признался он. — Сотников как сквозь землю провалился. Не исключено, что Найден будет рад это слышать, так что в следующий раз, когда ты его увидишь, осчастливь и попробуй разговорить. Если повезет, накроем шпионскую сеть.