Колыбель ветров - [80]

Попадались и другие предметы. С большими предосторожностями мы откопали гарпунные наконечники, сломанное лезвие каменного ножа, наконечники стрел из обсидиана, костяной гарпун и обломки резных древков с прикрепленными к ним обрывками какой-то снасти.

Стало невозможно распознавать разрозненные части различных захороненных предметов, лежавших в несколько слоев, так как при таком непосредственном соседстве легко было их перемешать. В одном месте мы нашли слишком много нижних челюстей по сравнению с количеством черепов. Это оставалось для меня загадкой до тех пор, пока я не сообразил, что, когда пещера была забита мумиями, черепа могли скатываться на дно с верхних ярусов.

Нам попадались затычки для пузырей, костяные лопатки, шила из рыбьих костей, пучки спутавшихся человеческих волос, костяные пуговицы, кости для крепления гарпунных наконечников; некоторые древки были украшены художественной резьбой и даже выкрашены в необычный переливчатый зеленый цвет.

Копая глубже, мы обнаружили маленькие, по-видимому детские, нижние челюсти — их было немало на земляном полу. Время от времени нам попадались небольшие черепа. Очевидно, наряду со взрослыми у алеутов было принято хоронить в пещерах также и детей.

В одном углу рядом с детской нижней челюстью мы обнаружили миниатюрную резную деревянную лодку, похожую на эскимосскую кожаную байдару. Возможно, что это была игрушка. Рядом с ней лежали обрывки одежды из птичьих шкурок и морской выдры. Постепенно мы извлекли на свет весь скелет — очевидно, ребенок умер в возрасте приблизительно четырех лет. Вместе с его трупом были похоронены кристаллики чистой серы, каменный гарпунный наконечник и кусок оленьего рога неизвестного назначения.

Меня поразило, что умершего ребенка намеренно окружили снаряжением, предназначенным для охоты на морского зверя. Возможно, что отец захороненного был отважным охотником и пожелал, чтобы его сына после смерти сопровождали предметы, необходимые для его будущего занятия, если бы он стал взрослым.

К вечеру мы с Джорджем устали, перепачкались и пропитались отвратительным запахом, зато откопали отдельные части мумий, большое количество циновок и других предметов, захороненных вместе с мумиями. Мы с удовлетворением осмотрелись.

— Как, по-вашему, док, улов недурен?

— Хорош, просто-напросто хорош, — ответил я, серьезно кивая головой. Мы славно потрудились, и хотя пещера далеко не исследована — на это потребовалось бы еще день-два, — нами положено неплохое начало делу.

— Почему все, что мы нашли, оказалось погребенным под землей? Неужели это дело рук самих алеутов?

— Сомневаюсь. Скорее похоже на то, что они клали мумии и предметы на дно пещеры, а дном раньше являлась та скала, которую мы обнаружили под мягким грунтом. В течение жизни многих поколений одни мумии накладывались поверх других и постепенно они начали разлагаться, образуя то, что всеми учеными принималось за дно пещеры. А поверх всего насыпались мусор и земля, заносившиеся извне.

— Странно, что до сих пор никому не приходило в голову взглянуть, что находится под верхними слоями.

— Думаю, что никто не хотел тратить время. Каждый интересовался только тем, что лежало перед глазами.

Меня осенила мысль. Подняв электрический фонарик, я направил его луч в узкий лаз, которым заканчивалась пещера, и заглянул туда.

— Вам через него не пробраться, док, — предупредил Джордж, всматриваясь через мое плечо.

— Может быть, при моей комплекции мне это и удастся. Во всяком случае попытаюсь. — Я полез в отверстие. — Если застряну, тащите меня за ноги.

Продвигаться можно было только ползком на животе, почти касаясь лицом затхлой пыли. Я чувствовал себя зажатым со всех сторон и временами впадал в паническое состояние — мне казалось, что я задыхаюсь. Один раз я испытал непреодолимое желание позвать Джорджа на помощь. На меня непрерывно сваливались комья породы; пыль и мусор набились под рубашку, в волосы и уши. В лазе валялись лисий помет и клочки шерсти. Стояла невыносимая вонь.

Я прополз около двадцати футов, пока не добрался до места, оказавшегося для меня слишком узким. Неужели придется вернуться ни с чем? Нет, пожалуй, можно протиснуться. Когда мне это удалось, я снова испытал паническое чувство. Что, если я уже никогда не выберусь отсюда? В моем сознании пронеслось, что узкий туннель — ловушка, и от этой мысли я покрылся холодным потом. Какую злую шутку может сыграть со мной судьба. И тогда через много лет археологи найдут здесь мой скелет и зададутся вопросом, что за экземпляр алеутской расы я собой представляю!

Но тут я осветил лаз фонарем и обнаружил, что он заканчивается отверстием. Я подтягивался к нему до тех пор, пока мое тело не перегнулось через выступ. При свете фонаря я с трудом рассмотрел небольшое расширение, напоминавшее склеп, со множеством трещин и ходов, которые вели из него. Я удивился, что мне удалось выпрямиться. Здесь было просторнее, чем казалось на первый взгляд. Я обошел все вокруг. Вдруг нога моя наткнулась на что-то мягкое. Наклонившись, я увидел, что это кусок сфагнума (торфяного мха), почти засыпанного пылью. Торфяной мох, которым набивались мумии! Я стал осматриваться.