Колыбель ветров - [74]

Для поимки этого неуловимого создания Афиноген прихватил с собой багор длиной в четыре фута с четырьмя крючками на конце. Этим багром он шуровал между скалами на отмели. Вскоре лицо его засияло.

— Ага, попался! — закричал он радостно.

Но зацепить осьминога багром старику не удалось. В конце концов опустившись на колени, он начал шарить в воде под камнями рукой, но тут же выдернул ее, извлекая на свет извивающуюся массу щупальцев. Это была безобразная тварь красного цвета с коричневыми и белыми пятнами. Пока Афиноген протягивал нам осьминога, тот обвил щупальцами его руку и шею. Старик заверил нас, что хотя эта тварь и безобразна на вид, зато она хороша на вкус, затем показал, как нужно ее разделывать, отсекая толстые куски от извивающегося тела.

Многие считают осьминогов опасными, однако в действительности это вполне безобидные и безвредные создания. Главная забота осьминога при встрече с человеком заключается в том, чтобы как можно скорее удрать. Мясо осьминога считается съедобным у многих народов. Особенно вкусно оно у верхней части щупалец и вокруг рта. После варки его кожа обычно розовеет, как у омара. В тот вечер, сварив и отведав осьминога, мы нашли, что своим вкусом он не уступает самым нежным устрицам.

Приближался конец августа, а катер за мной все еще не приходил. Я уже начал изрядно беспокоиться. Однако такая отсрочка предоставляла неоценимую возможность собрать и записать сведения как об обычаях, бытовавших в Никольском в древности, так и об обычаях наших дней. Теперь бульшую часть времени я проводил в обществе Афиногена.

Моя записная книжка пестрела всякого рода заметками, начиная от сказаний о древних алеутских войнах и кончая советами, как поймать лису живьем.

Афиноген прекрасно знал повадки зверей, так как в молодости был хорошим охотником. Он рассказал, что алеуты охотятся на тюленей круглый год, но летом вблизи деревни тюленей бывает мало, так как они собираются на лежбищах. Молодые неопытные тюлени очень любопытны, чем и пользуются охотники, подражая звуку, который издает тюлень. Мужчина обычно берет с собой на охоту напарника, который, одевшись во что-нибудь темное, подползает к месту скопления греющихся на солнышке тюленей. Пока тюлени смотрят в его сторону, он лежит без движения или же, сложив ноги вместе, мотает головой вверх-вниз, подражая тюленю. Самцы непременно приблизятся, чтобы проверить, не самка ли это, и охотники без труда убивают их.

Когда тюлень находится в воде, охотник должен стрелять очень метко и сразить животное наповал так, чтобы его глотка мгновенно сжалась. В противном случае подстреленный тюлень наберет полный рот воды и затонет. По словам Афиногена, беременные самки при всех обстоятельствах обычно не тонут.

Провести морских львов намного труднее, чем тюленей. В начале весны они подплывают к отмелям, и охотнику приходится сторожить иногда с раннего утра до позднего вечера, выжидая, когда покажется морской лев. Если в нем разбудить любопытство, он станет плавать взад и вперед, выглядывая из воды на охотника и снова ныряя в воду. Охотник должен выстрелить в тот момент, когда, по его расчетам, морской лев покажется над водой.

Афиноген рассказал, что в прежнее время для хранения зимних запасов использовали выпотрошенный и очищенный желудок морского льва. Желудок взрослого морского льва вмещает до четырехсот вяленых нерок [50]. После того как в него кладется рыба, воздух высасывается. В старину таким образом хранили также жир и воду.

Неподалеку от деревни я заметил странную постройку и спросил Афиногена о ее назначении. Это был деревянный домик приблизительно пяти футов высоты. Но самым необычным являлось то, что в нем не было ни двери, ни окон, ни какого-либо иного отверстия.

— Этот дом называется "атэм", — торжественно объяснил Афиноген. — В нем хранятся остатки старого-престарого дерева. И тут он поведал мне алеутскую легенду о древе жизни.

"Давным-давно, в те времена, когда земля еще была покрыта льдом, на эти острова пришли наши предки и увидели, что, как и в нынешнее время, здесь не растут деревья — нигде за исключением острова Умнак. У нас же росло одно-единственное дерево — без веток и листьев, с кривым-прекривым стволом. Дерево было такое высокое, что его макушка скрывалась в облаках. Глядели алеуты на это дерево и диву давались. Потом людям стали слышаться голоса. И говорили голоса, что дерево то — залог алеутской жизни, а потому алеутский народ должен вечно его оберегать. Допустят алеуты, чтобы дерево погибло — и алеутский народ навсегда исчезнет с лица земли.

Люди обратили внимание, что ствол дерева состоял из множества побегов, походивших на морские водоросли, какие обычно шли на удочки. Вот отчего это место и было названо Умнакс, что по-алеутски означает "удочка". Отсюда пошло название острова Умнак.

Когда на Умнак пришли русские, которые были здесь первыми белыми, они срубили дерево, чтобы выстроить себе жилище. Но вскоре все эти белые люди умерли. Тогда алеуты перепугались и огородили пень, чтобы уберечь остатки дерева. Так до сих пор и стоит на этом месте домик. Сейчас в нем хранится лишь несколько кусков старого дерева. Вот и сказу конец".