— Мой благоверный — замечательный доктор, но иногда бывает немного забывчивым! — беззаботно хихикнув, проговорила Салли, обращаясь к дедушке и бабушке, и оглянулась на высокого мужчину, стоявшего рядом. Она улыбалась, но в глазах застыло неподдельное отчаяние и мольба поскорее войти в роль и действовать согласно сценарию. И немедленно! — Дедушка и бабушка, позвольте вас представить моему мужу… доктору Томасу… Стэпу.
Она произнесла первую фамилию, что пришла ей в голову. Не самая удачная! Впрочем, какая разница? Не все ли равно? Не пройдет и часа, как ее бабушка с дедушкой уйдут и неизвестно когда появятся вновь!
— Как дела? — важно изрекла Абигайл Вандеркеллен, продолжая держать сцепленные руки на коленях. — Я понимаю, почему Салли не сообщила о своем замужестве. Одно время наши отношения были немного натянутыми, — добавила бабушка, бросив быстрый взгляд на внучку.
Немного?! Это еще мягко сказано! — подумала Салли, вновь закипая от гнева.
— Том, вы, конечно, об этом знаете? — неожиданно спросила Абигайл.
Санитар откашлялся, и Салли охватило тревожное предчувствие. Она многозначительно взглянула на него, но было уже поздно.
— Нет, не знаю, — ответил санитар.
Затем он снял руку с ее плеча, и молодой женщине осталось только беспомощно смотреть, как он обходит кофейный столик. Салли казалось, что сердце у нее вот-вот выпрыгнет из груди. Что он себе позволяет?
— Сказать откровенно, Салли мне ничего не говорила о ваших отношениях. — Санитар протянул руку Абигайл. — Друзья зовут меня Ноем, — добавил мужчина, продолжая стоять с протянутой рукой, пока наконец старушка не расцепила пальцы и не пожала ему руку. Затем санитар повернулся к Губерту. — Томас Ной Стэп, — представился он.
Сердце Салли стучало так громко, что она засомневалась, не ослышалась ли. Томас Ной Стэп?! Значит… значит, он вошел наконец-то в свою роль! Слава тебе, Господи!
— Молодой человек, ваше лицо мне кажется знакомым, — сказал Губерт, пристально глядя на Ноя.
— Такое уж у меня лицо, — отозвался санитар, как-то странно улыбаясь. — Если бы мы прежде встречались, я бы наверняка узнал вас, мистер Вандеркеллен. — Ной перевел взгляд на миссис Вандеркеллен. — Как и вас.
Хотя этот парень и согласился участвовать в спектакле, на деле он отходил от сценария, внося неожиданные импровизации. Зачем ему понадобилось назваться Ноем? Прекрасно мог ограничиться Томом. Из-за этого у нее чуть не случился сердечный приступ!
— И как я мог забыть, что вы к нам заедете? — сокрушенно проговорил Ной и положил руку на плечо «жены». — Дорогая, сколько наши дорогие гости побудут у нас? — спросил он.
— Гм… час, — ответила Салли недоуменно.
— Ах, — вздохнул Ной, посмотрев на свои часы.
«Ах»? Что бы это значило? Неужели Сэм не ввел этого парня в курс дела? Или Ной торопится на поезд?
— Вы куда-то спешите, доктор Стэп? — поинтересовался Губерт.
Ной с улыбкой повернулся к старику.
— Зовите меня просто Ной. Нет, все в порядке. — Санитар посмотрел на Салли. — Почему бы тебе не сесть, дорогая? — заботливо спросил он и подвел мнимую жену к оттоманке. Усадив Салли, он придвинул стул. — Положи ноги повыше. Ты же знаешь, как у тебя отекают щиколотки, когда ты много стоишь.
Салли испуганно посмотрела на свои щиколотки. Никакого отека. У нее вообще ни разу не отекали ноги за все время беременности.
— Мои щиколотки в порядке… милый, — сухо ответила Салли.
Тем не менее она тяжело плюхнулась на оттоманку. И откуда эта странная слабость в коленях?
Салли пристально наблюдала, как санитар подошел к дивану и сел рядом с ее чопорными дедушкой и бабушкой. Будь осторожен! Ничего не говори такого, что может навредить мне, беззвучно шевеля губами, взмолилась она.
— Так… — Ной положил руку на спинку дивана. — Вы дедушка и бабушка Салли. Со стороны матери?
Губерт и Абигайл разом повернулись и тупо уставились на него, потрясенные его неосведомленностью.
— Разумеется, со стороны матери! — тоном, не терпящим возражений, заявила миссис Вандеркеллен. — Как будто вы этого не знали!
— Как видите, не знал, — ответил Ной, улыбаясь во весь рот. — Посмотрите на нее. Если бы мы тратили время на разговоры, была бы она сейчас такой… полненькой? У нас были дела поинтереснее.
Салли не поверила своим ушам. Каков наглец! Щеки молодой женщины побагровели, и она с большим трудом заставила себя улыбнуться. Ее дочка снова начала толкаться, и Салли положила руку на живот. Очевидно, она не единственная женщина в этой комнате, на кого действуют его улыбки.
— М-м-милый, — с трудом проговорила она, стараясь изобразить на лице наигранное смущение. — Пожалуйста, прошу тебя…
— Прости, дорогая, но ты меня так заводишь! — воскликнул Ной, лукаво подмигнув ей. Вандеркеллены сидели разинув рты. — Итак, вы из Бостона, — как ни в чем не бывало продолжил мужчина.
Под его взглядом Абигайл и Губерт закрыли рты, и на лицах их появилась отстраненно-презрительное выражение. Быть Вандеркелленом, да еще из Бостона, — это не фунт изюму! Каждый, кто хоть раз побывал в Бостоне, знал Абигайл и Губерта Вандеркеллен.
— Да, мы действительно из Бостона, — серьезно, без намека на улыбку ответил Губерт.
