Колумбы российские - [47]
Сидя с Барановым в его конторке за стаканом джина, О'Кейн, между прочим, спросил:
— Не могли бы вы одолжить мне несколько человек для охоты на морского зверя по берегам Калифорнии?..
Баранов в изумлении поднял брови:
— Как это одолжить?
— Обождите, обождите… я еще не закончил. Вы мне даете двадцать байдарок с охотниками. Я с ними пойду в плавание вдоль берегов Калифорнии, и они там будут бить морского зверя для меня. Мы сделаем это предприятие, на половинных началах. Половина шкурок вам, половина мне.
Баранов опять посмотрел на него с некоторым сомнением.
— Вы знаете сами, что нам здесь не полагается входить в какие бы то ни было сделки с иностранцами…
— Да-да… — перебил его О'Кейн, — если бы не сделки с иностранцами, вы все здесь с голоду пухли бы… Вы человек деловой, мистер Баранов, и вы уже не раз вступали в сделки не только с нами, но и с англичанами. Мы оба реалисты и знаем, что можно и что нельзя. Да и вы сами ведь часто принимаете решения самостоятельно, не дожидаясь разрешения из Петербурга. А иначе и нельзя. В противном случае вас здесь никого бы не было уже.
Чем больше Баранов думал о предложении О'Кейна, тем больше оно ему нравилось. Он слишком хорошо знал, что у него нет больших кораблей для поездок к берегам Калифорнии. Корабль, которым командовал Хвостов, нужен был для рейсов в Охотск. Пользуясь же кораблем О'Кейна, он сможет добыть богатую партию мехов из Калифорнии.
— Ну что, значит, по рукам? — сказал он и крепко хлопнул по ладони О'Кейна. — Получай двадцать байдар и шестьдесят алеутов-партовщиков. Начальником над партией поставлю опытного промышленного Швецова.
Разошлись они поздно ночью, оба довольные заключенной сделкой. О'Кейн вышел в плавание 26 октября и, как показало будущее, этот опыт сотрудничества деловых людей оказался очень удачным. Ничего не было слышно о корабле О'Кейна несколько месяцев, да и Баранов слишком занят был своими приготовлениями к высадке и нападению на Ситку. Ранней весной, 1 марта, корабль «Бостон» вернулся в гавань Кадьяка и привез Баранову богатую добычу. Всего алеутами-партовщиками было добыто более 1100 шкурок, из которых половина была передана Баранову. Люди вернулись раздобревшие и загоревшие под южным калифорнийским солнцем — они промышляли где-то около Сан-Диего.
Позже, в марте 1804 года, неожиданно добрался до Кадьяка на байдаре шкипер погибшего судна «Св. Димитрий» Бубнов, который потерял свой тяжело нагруженный корабль у острова Умнак. Корабль наскочил на прибрежные скалы, и, прежде чем его разломало на части, вся команда со шкипером смогла выбраться на берег и даже спасти часть груза. Катастрофа произошла несколько месяцев тому назад, но Бубнов смог добраться на байдарке по бурному морю только 23 марта.
Баранов встретил Бубнова довольно мрачно. Эти доморощенные штурманы ему уже надоели.
«Эх, побольше бы мне офицеров, как Хвостов да Давыдов. Ворочали бы горами!..» — часто думал он.
— Что, горе-мореход, погубил корабль! — встретил он Бубнова.
-— На то воля Божья, — перекрестился штурман. — Знаю, виноват, но, слава Богу, все люди спасены да и груз не весь погиб… а главное, почту для вас, Александр Андреевич, сохранил. Почта важная, видно, с печатями главной конторы в Петербурге…
— А ну… давай, давай!
Баранов взял почту, осмотрел каждый пакет со всех сторон. Выбрал один с надписью, «Господину Главному правителю… лично, в собственные руки».
У него всегда несколько сжимало сердце, когда он получал такой пакет… бывали неприятные новости, очень неприятные. И теперь он не ожидал из Петербурга ничего хорошего.
Осторожно взломал печать. Прочел первые строки и остолбенел. Письмо было от главных директоров компании, и писали они ему, простолюдину Баранову, по поручению самого министра коммерции его сиятельства графа Н. П. Румянцева, что он, Баранов… — тут пот выступил у него на лице от волнения, и он быстро снял очки и протер стекла… — что он, Александр Андреевич Баранов, возводится государем императором Александром Павловичем, по представлению директора Российско-Американской компании камергера двора его величества Н. П. Резанова, в звание коллежского советника Российской империи, «за оказанные услуги и понесенные труды»…
— Господи, Боже Святый!.. Что же это… Царская милость…
Баранов встал и со слезами на глазах повернулся к иконе. Ничего не понимающий Бубнов смотрел на него в изумлении.
— Благодарю, Боже, за милость монарха, чтущего заслуги и в отдаленнейших местах!..
Он повернулся к Бубнову.
— Понимаешь, мореход, сам государь император вознаградил меня. Вознес на недосягаемую высоту коллежского советника… Чувствуешь это?.. Это высокий чин… чему будет он равен в армии-то?
Бубнов мысленно подсчитал:
— Так, пожалуй, будет что-то вроде полковника, Александр Андреевич. Величать, стало быть, надо вас вашим высокоблагородием!..
— К черту благородия, — отмахнулся Баранов. — Понимаешь ли ты, что теперь я вознагражден за все мои труды… Но я вознагражден, — вдруг с жаром поднял голос Баранов, — а Ситка потеряна. Нет! Я не могу так жить. Иду!.. Или умереть, или включить ее в число земель августейшего моего благодетеля.
Автор книги — американец русского происхождения, родившийся в 1907Â г. в Китае. В одном из интервью он сказал о себе: «Я принадлежу трем культурам — русской, китайской и американской». Однако большая часть написанного Виктором Петровым так или иначе связана прежде всего с русской историей. Объединенные общим названием очерки о русских людях, оставивших заметный след в истории Америки, обращены к самому широкому кругу читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.
Спартанцы были уникальным в истории военизированным обществом граждан-воинов и прославились своим чувством долга, готовностью к самопожертвованию и исключительной стойкостью в бою. Их отвага и немногословность сделали их героями бессмертных преданий. В книге, написанной одним из ведущих специалистов по истории Спарты, британским историком Полом Картледжем, показано становление, расцвет и упадок спартанского общества и то огромное влияние, которое спартанцы оказали не только на Античные времена, но и на наше время.
Книга «Атлантида. В поисках истины» состоит из пяти частей. Перед вами четвертая часть «Истина рядом». Название части присутствует в основном заголовке потому, что является ключевой. Собственно, с размышлений главного героя Георгия Симонова о личности Христа книга начинается, раскрывая своё содержание именно в четвертой части. Я не в коей мере не пытаюсь оспорить историю, довести её своими фантазиями до абсурда, а лишь немного пофантазировать, дать какие-то логические объяснения с помощью экспорта в неё инородного объекта из будущего.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В 403 году до н. э. завершился непродолжительный, но кровавый период истории Древних Афин: войско изгнанников-демократов положило конец правлению «тридцати тиранов». Победители могли насладиться местью, но вместо этого афинские граждане – вероятно, впервые в истории – пришли к решению об амнистии. Враждующие стороны поклялись «не припоминать злосчастья прошлого» – забыть о гражданской войне (stásis) и связанных с ней бесчинствах. Но можно ли окончательно стереть stásis из памяти и перевернуть страницу? Что если сознательный акт политического забвения запускает процесс, аналогичный фрейдовскому вытеснению? Николь Лоро скрупулезно изучает следы этого процесса, привлекая широкий арсенал античных источников и современный аналитический инструментарий.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга о безвестных сынах Отчизны, которые много столетий назад прежде иных знаменитых иностранцев проникали в далекие моря, открывали Русскую Америку.