Колумбы московского футбола - [32]

Многие в ту пору удивлялись такому решению Ивана Артемьева, даже обвиняли его: столько сил, энергии, бессонных ночей и трудовых дней, личных сбережений отдать «Пресне» и вдруг уйти из нее! Люди разводили руками.

Но все это было неожиданным и непонятным лишь для тех, кто плохо знал Артемьева. В душе этого человека жила вечная жажда чего-то нового, его всегда одолевало желание встретиться с трудностями и побороть их. На «Пресне» был установлен образцовый порядок, родилась хорошая команда. В «Динамо» же нужно было начинать все сначала. И Иван выбрал это без колебаний.

Как уже отмечалось, Артемьев-старший в ту пору являлся одним из сильнейших полузащитников столицы: был опытен, смел, зорок, умел разгадывать самые хитроумные замыслы соперников и вовремя ликвидировать возникавшие угрозы, умело руководить атакой. Естественно, что, обладая такими качествами, самозабвенно любя футбол, он стал для очень многих динамовцев не только товарищем, но и тренером, наставником, воспитателем.

Команда возникла, а играть, по существу, было не в чем. Время было тяжелое, достать где-либо нужный инвентарь казалось делом безнадежным. Это, конечно, портило настроение, подрывало дисциплину. Некоторые игроки стали пропускать занятия, хандрили.

И вдруг исчез капитан. Почти десять дней не появлялся он в клубе. Это, конечно, немедленно повлекло за собой разговоры:

– Сбежал, не выдержал…

– Не станет он менять свою «Пресню» на нас. У них там во всем полный порядок…

Но скептики, маловеры оказались не правы. Иван пришел на одну из очередных тренировок с необычно большим чемоданом. Его встретили вопросами:

– Ты что, кругосветное путешествие совершить собрался?

– Сбежал из дому, что ли?

– Не спешите, ребята, не спешите,- загадочно улыбнулся Артемьев и открыл чемодан. Из него посыпались на траву новенькие, пахнущие краской и кожей бутсы – как раз одиннадцать пар.

– Откуда такое богатство? – ахнули все разом.

– Наследство получил от одного индийского князя,- пошутил Артемьев.- Только в завещании одно непременное условие: острякам обувь не выдавать. Так что нашей команде тут поживиться будет нечем.

Все засмеялись – шутка пришлась по вкусу. А потом снова посыпались вопросы:

– Скажи, где достал такую прелесть? Пришлось сознаться:

– Нигде я не доставал. Сам сшил.

Он действительно сам сшил. Сапожничал ночами, ведь днем приходилось работать на семью. Через два дня вызвали его в управление. Кто-то написал письмо, в котором просил оплатить этот труд. Ивана растрогала такая забота товарищей, но получить деньги наотрез отказался.

– Я ведь от души…

– Да без денег нельзя,- уговаривали его.- Мы хотим тебе большой заказ сделать.

– Заказ – другое дело. А для своих ребят я просто так сшил.

Вскоре выписали Артемьеву наряд, и он сел за работу. Целую зиму, как говорят, не разгибался. Зато к сезону 1924 года все пять команд клуба были обуты. И 1 мая на общем собрании коллектива был зачитан приказ одного из заместителей Дзержинского, в котором служащему Ивану Тимофеевичу Артемьеву объявлялась благодарность «за исключительную самоотверженность, инициативу и труд, способствующие становлению пролетарского добровольного спортивного общества «Динамо».

Когда понадобились средства, у Артемьева поначалу возникла мысль возобновить концертную деятельность.

Но вот однажды после очередной тренировки он шел домой вместе со своим другом и одноклубником Казимиром Малаховым. Этот человек соединял в себе большой талант футболиста и дар актера. Его эстрадные программы, песни, фельетоны пользовались неизменной любовью москвичей.

– Слушай, Казимир, а из вашей братии больше никто не играет в футбол?

– Почему же… Играют. Да еще такие артисты, что удивишься.

– А если нам с ними сыграть? «Динамо» – сборная «Рабис» (так сокращенно в то время называли профсоюз работников искусств.- Л. Г.).

– Хорошая идея! Давай раскрутим ее…

И раскрутили. На динамовском стадионе в Орлово-Давыдовском переулке при огромном стечении зрителей состоялся необычный матч, о котором до сих пор с доброй улыбкой говорят старожилы. За команду гостей выступали И. Ильинский, работавший в ту пору в театре Мейерхольда и уже успевший завоевать признание зрителей, Г. Ярон, блиставший в Театре оперетты, М. Гаркави, уже тогда считавшийся талантливым конферансье, а также представители других театров… А среди тех, кто наблюдал за этим матчем, была вся театральная Москва, так же, впрочем, как и вся Москва футбольная. Счет матча 3: 1. Единственный гол в ворота динамовцев забил ныне народный артист Советского Союза Игорь Владимирович Ильинский. А два гола из трех, пропущенных Михаилом Гаркави, влетели в ворота гостей после ударов Ивана Артемьева. После состязания мастер экспромта Гаркави тут же зачитал сочиненное им четверостишие:

«От страха мучила икота,

Когда меня, как барабан,

Со звоном втискивал в ворота

Футбольный грозный Иоан».

Деньги, вырученные от распродажи билетов, помогли динамовцам в очень короткий срок дополнительно оборудовать свой стадион, расширить его, сделать любимым местом отдыха москвичей.

Много матчей сыграл в составе московского «Динамо» Иван Артемьев. Но, пожалуй, самым ярким воспоминанием остался тот день, когда в чемпионате 1923 года жребий сразу же свел динамовцев с «Красной Пресней».