Колумб [заметки]

1

В начале XIX века генуэзский историк Джованни Баттиста Споторно отыскал, правда, в местных архивах документы 1321 и 1320 годов, в которых упоминался некий Джованнино Коломбо, ткач (71, I, 166). Но разных Колумбо и Коломбо в Генуе было не меньше, чем Голубевых в Великом Новгороде или Твери. Голубевы здесь упомянуты, потому что по-итальянски птица, избранная эмблемой мира, называется Colombo.

2

Правда, французы, обстреливая Геную с моря в 1684 году, спалили здание, где хранились очень важные документы из нотариальных фондов и, в частности, бумаги нотариуса Джованни Рекко, в которых не раз упоминался Доминико Колумб. Однако в городских архивах нашлись копии этих бумаг. Весьма предусмотрительны были генуэзские деловые люди!

3

Кинтана — полоса земли между насыпями или стенами.

4

От этого дома не осталось и следа. Его снесли в 1756 году.

5

Оба они последовали за старшим братом в Новый Свет и в историю вошли под испанизированными именами Бартоломе и Диего.

6

Доминико Колумб вернулся в Геную в 1484 году и умер лет пятнадцать спустя, в те годы, когда о великих открытиях его старшего сына узнала вся Европа.

7

Земляк и приятель Доминико Колумба, Антонио Галло, банкир и «по совместительству» историк, в своем труде о знаменательных событиях в истории родного города отметил: «Братья Христофор и Бартоломео, лигурийцы родом, принадлежали к плебейскому сословию и были шерстянщиками (lanificii). Отец их был ткачом, сыновья чесальщиками шерсти, а жили они торговлей» (54, 63). Сведения сами по себе ценные, но о тех коллизиях, которые вызвали разрыв Христофора Колумба с семьей и цехом, они никакого представления не дают. Прочие авторы-современники сообщали еще меньше о генуэзских годах великого мореплавателя.

8

Правда, в 1501 году в одном из своих писем Колумб указывал, что плавать в море он начал с раннего детства и морю отдал 40 лет жизни Если верить этому утверждению, то оказывается, что он связал себя с морем, будучи десятилетним мальчиком. А сын его, Фернандо, со слов отца писал, будто тот начал морскую карьеру в четырнадцать лет.

9

Французский историк Ж. Эер писал, что в 1460 году в Старой Генуе, то есть на территории, отгороженной древнейшей стеной 1155 года, насчитывалось 4200 домов, в среднем же в каждом доме проживало не менее 15 человек. В Сан-Стефано и Сан-Томмазо, застенных предместьях Генуи, обитало 25–30 тысяч горожан (72, 38–43).

10

Впрочем, работорговля греховным промыслом не считалась. Генуэзцы открыто торговали невольниками различного происхождения. В 1463–1465 годах русские выходцы шли на генуэзском рынке по цене 180–195 лир, болгары продавались за 144–170 лир, черкесы за 180 лир при средней цене на здорового молодого раба в 170–187 лир. На этом же рынке быков сбывали по 40 лир за голову, породистый же арабский конь стоил 250–300 лир (72, 656). Мы убедимся в дальнейшем, что Колумб, следуя генуэзской традиции, полагал, что рабы такой же товар, как пряности или красное дерево.

11

Пьетро Мартир де Ангьера (1457–1526) — родом ломбардец, около сорока лет прожил в Испании. Гуманист, блестящий эрудит, царедворец, связанный с ближайшим окружением Изабеллы и Фердинанда, он вел обширную переписку с рядом политических деятелей и ученых Испании и Италии, откликаясь на все значительные события своего времени. Мартир с 1493 года знал Колумба и во многих письмах изложил наиболее важные события в деятельности великого генуэзца. Письма Мартира были изданы посмертно (86). О Колумбе, его экспедициях и первых вторжениях испанцев в Новый Свет Мартир сообщил много ценных сведений в обстоятельном трактате, посвященном открытию первых американских земель (87).

Бартоломе Лас Касас (1474–1566) — великий испанский гуманист, пламенный борец за свободу американских индейцев. Получив образование в Саламанкском университете, в 1502 году отправился в Новый Свет. На протяжении полувека мужественно боролся против испанской колониальной системы, разоблачая зверства завоевателей новооткрытых земель. В своем главном труде «История Индий» (77) подробно описал жизнь и деятельность Колумба, использовав при этом источники, впоследствии безвозвратно утраченные. В частности, он опубликовал дневник первого плавания Колумба, дошедший до нас лишь в сокращенной версии, включенной в «Историю Индий». Этот труд Лас Касаса навеки останется важнейшим источником по истории открытий Колумба. «История Индий» вышла в 1968 году в русском переводе (15), к сожалению весьма неполном. О деятельности Лас Касаса см. работы В. Л. Афанасьева (6, 7). Дневник первого плавания в изложении Лас Касаса и главы из «Истории Индий», в которых описаны второе и третье плавания Колумба, были переведены автором этих строк (24, 78–206; 304–338; 397–422).

Фернандо Колон (1488–1539) — младший, незаконный сын Колумба. Участвовал в четвертом плавании отца, был выдающимся космографом и страстным библиофилом. Его биография Колумба (58) вышла в свет в 1571 году в итальянском переводе некоего Альфонса Ульоа. Не исключено, что в текст рукописи Ульоа и племянник Фернандо Колона Луис Колон внесли кое какие изменения. Однако современные исследователи (17, 18, 42, 74, 93, 113) отвергают версию американского историка Г. Гарриса (1830–1910), полагавшего, будто изданная Ульоа книга не принадлежала перу Фернандо Колона (70). Труд Фернандо Колона — источник весьма тенденциозный и выдержанный в апологетических тонах, но в нем содержатся существенные сведения о юных годах Колумба и его последнем плавании. Оригинал этого труда был хорошо известен Лас Касасу.

12

По завещанию, составленному 19 мая 1506 года, 100 дукатов было отказано наследникам Лодовико Чентурионе и Паоло Негро и 20 дукатов Баттисте Спиноле и его наследникам (54, 252–253).

13

До самой Индии (латин).

14

Когда именно Колумб женился на Фелипе Мониз, точно не установлено. Многие колумбоведы полагают, что он вступил в брак после 1477 года, однако А. Бальестерос-и-Беретта (42, IV, 178) не без основания относит это событие к концу 1476 года. Этот же автор справедливо предположил, что первенец Колумба — Диего родился в 1478 году, а не в 1480 году, как считали прежде биографы великого генуэзца.

15

Гонсало Фернандес де Овьедо-и-Вальдес (1478–1557) — испанский историк, идеолог и апологет конкисты — завоевательных войн в Новом Свете. Свою карьеру начал при дворе (где в 1493 году встречался с Колумбом), а затем долгое время прожил в Новом Свете. Овьедо знал многих спутников Колумба и в своем главном труде (65) привел важные сведения о плаваниях и боевых походах своего великого современника.

16

В различных картинных галереях Старого и Нового Света хранится не менее трехсот портретов Колумба. Все они недостоверны и созданы в пору, когда великого мореплавателя уже не было в живых. Имеется, правда, два изображения, относящиеся к 1500 годам и с некоторой натяжкой признаваемые зарисовкой облика Колумба.

Одним из наиболее ранних изображений Колумба считается портрет, в 20-х годах XVI века приобретенный для своей галереи итальянским гуманистом Паоло Джовио. Это весьма посредственное произведение искусства кое в чем соответствует «словесному портрету» Фернандо Колона, Лас Касаса, Тревизана и Овьедо. В гораздо большей степени их описаниям отвечает замечательный портрет Колумба, написанный в середине XVI века флорентийским художником Ридольфо Гирлондайо (1483–1561). Этот портрет, ныне хранящийся в Морском музее Пельи в Генуе, воспроизведен на обложке нашего «Колумба».

Колумбианской иконографии посвящена обстоятельная работа итальянского искусствоведа А. Нерри (96), в которой описано большинство портретов великого генуэзца.

17

25 брасов — это 42 метра. Но у берегов Исландии максимальная высота приливов 17 метров.

18

Почти все сообщения XVI века об экспедиции Пининга и Потхорста воспроизведены (с весьма обстоятельным комментарием) немецким историком Р. Хеннигом (32, 232–265).

19

В XVI веке француз Франсуа де Бельфорес и голландец Корнелий Витфлит, упоминая о датской экспедиции 1470-х годов, честь главных открытий ее приписали кормчему Яну Скольву, Скольпу или Скольну, отмечая при этом его польское происхождение. Выдающийся польский общественный деятель, историк и картограф XIX века Иоахим Лелевель по ошибке заключил, что этот кормчий был уроженцем польского города Кольно. Созвучие Кольно — Колон ввело в искушение Луиса Ульоа (см. стр 31), но, на его горе, в 1931 году Ян из Кольно, он же Ян Скольн, был списан с корабля истории. Польский географ Болеслав Ольшевич в ряде своих работ доказал, что Ян из Скольно личность чрезвычайно сомнительная. В 1957 году Ольшевич таким образом подвел итоги своих исследований: «К разряду легенд относятся сведения об открытии Америки в 1476 году польским мореплавателем Яном из Кольно. Как показали подробные исследования (среди них и автора данной работы), датско норвежская экспедиция, в которой якобы принимал участие мнимый польский предшественник Колумба, по-латыни именуемый Ioannes Scolvus, достигла только берегов Гренландии. Скольв был, вероятно, штурманом или боцманом и по происхождению скорее всего норвежцем (Jan Scolp или Scolv). Его польское происхождение, впервые отмеченное французским географом XIV века Франсуа де Бельфоресом, кажется очень сомнительным Во всяком случае, с некой местностью под названием Кольно он не имел ничего общего. Форма написания его прозвища, которую копировщики и наборщики передавали часто ошибочно (Скольн вместо Скольп), и была причиной ошибочной гипотезы Лелевеля» (99).

К этому следует добавить, что создатель легенды о польском кормчем датской экспедиции Франсуа Бельфорес (1530–1583) был изрядным мистификатором и за свои проделки лишился должности королевского историографа.

20

Подробнее проблема приоритета в открытии Нового Света рассматривается ниже (см. гл. «Открыл ли Колумб Америку»).

21

Андрес Бернальдес (ок. 1450–1513) — священник из андалузского селения Лос-Паласиос. В 90-х годах XV века неоднократно встречался с Колумбом в Севилье. Сведения о великом мореплавании внес в свою хронику, посвященную истории правления Изабеллы и Фердинанда (46). Со слов Колумба записал ход событий экспедиции к берегам Ямайки и Кубы (лето 1494 года). В русском переводе главы хроники Бернальдеса, в которых идет речь об этом плавании Колумба, воспроизведены автором этих строк (24, 279–298).

22

О картографической деятельности обоих Колумбов говорит также Антонио Галло, а португальский хронист XVI века Гаспар Фруктозо, уроженец Мадейры, писал: «Генуэзец Христофор Колумб, живший на Мадейре, промышлял здесь морскими картами» (67, IV, 659).

23

Связи Колумба с генуэзскими картографами XV века пытался проследить современный генуэзский историк П. Ревелли. К сожалению, он не страдал недостатком воображения и без достаточных на то оснований приписал лигурийской картографической школе решающую роль в формировании географических воззрений великого мореплавателя (108, 109).

24

В 1534 году в Венеции вышел сборник, посвященный новооткрытым землям. Его составителем был известный собиратель материалов о всевозможных путешествиях Джованни Баттиста Рамузио. В кратком резюме труда Пьетро Мартира о Новом Свете, которым открывался этот сборник, была одна фраза, отсутствовавшая во всех прочих работах этого автора. Звучала она так: «В 40 лет… Колумб сперва предложил генуэзской синьории снарядить корабли, дабы они вышли из Гибралтара, и, следуя на запад, обошли земной шар, и достигли земли, где рождаются пряности» (71, I, 338, 339).

В 1708 году о подобном же предложении упомянул генуэзский хронист Казони (50, 25–31). Оба эти сообщения сомнительны, непонятно, почему о них умалчивали другие генуэзские авторы и по каким мотивам могла отвергнуть проект Колумба генуэзская синьория. Но сведения эти заслуживают тщательной проверки.

25

«Поскольку я исходил из того, что Земля — шар, — писал Кабот, — я должен был, плывя на северо-запад, найти, более короткую дорогу в Индию».

26

Маргиналии пяти книг, которыми пользовался Колумб («Historia Rerum Gestarum», «Энея Сильвия Пикколомини», «Imago Mundi» Пьера д'Айи, «Естественной истории» Плиния Старшего в итальянском переводе, латинского издания Марко Поло и «Параллельных жизнеописаний» Плутарха), были изданы Ч. Лоллисом в 1894 году (78, 292–522). Принадлежность большинства маргиналий Колумбу оспаривал в 20-х и 30-х годах нашего века немецкий палеограф иезуит Ф. Штрейхер (118). Его доводы, однако, не были признаны колумбоведами.

27

Аверроэсом европейские авторы называли великого арабского ученого Ибн-Рушда, создателя философской системы, основанной в значительной мере на трудах Аристотеля.

28

Перевод С. Соловьева. Тифис — кормчий корабля аргонавтов. Фула, или Туле, — самая северная земля ойкумены.

29

Никакой карты Тоcканелли не сохранилось. В различных книгах, посвященных Колумбу, печатаются реконструкции, выполненные в XIX веке немецкими учеными Кречмером и Пешелем и французским историком и географом Вивьеном де Сан Мартеном (124).

30

В 1872 году в подлинности писем Тосканелли усомнился Г. Гаррис. 29 лет спустя его соотечественник Г. Виньо, который, подобно торпеде, взрывал все традиционные версии в колумбоведении, объявил эти письма фальшивками и вину за подлог возложил на Фернандо Колона. Виньо привел много убедительных доводов в пользу своей гипотезы, но с пренебрежением отнесся ко всем мнениям и фактам, которые не укладывались в его схему (129).

В 30-х годах нашею века атаку на переписку Тосканелли возобновил аргентинский историк Р. Карбиа. Он обвинил в подлоге Лас Касаса. Карбиа исходил при этом из совершенно абсурдного предположения, будто Лас Касас был автором труда Фернандо Колона, и такой прием позволил ему развивать всевозможные фантастические домыслы (49).

Еще дальше пошел советский историк Д. Я. Цукерник (33, 35, 36). По его мнению, письма Тосканелли подделал сам Колумб. Между тем великий мореплаватель в своих посланиях и записках вообще не упоминал о Тосканелли. Имя флорентийского ученого, правда, встречается в дневнике первого плавания Колумба, но этот дневник дошел до нас в переработке и в пересказе Лас Касаса, и за ссылки на Тосканелли Колумб никакой ответственности не несет, причем сам же Цукерник отрицал аутентичность этого источника. Но если Колумб сочинил письма Тосканелли, чтобы подкрепить свой проект авторитетными суждениями флорентийского космографа, то почему же он не ссылался на эти суждения, хотя часто приводил в своих письмах ссылки на Марко Поло, Пьера д'Айи, Энея Сильвия и различных комментаторов священного писания?

Гипотезы Карбиа и Цукерника построены на заведомо неверных посылках, но с доводами Виньо следует считаться.

Хотя в последние годы колумбоведы склоняются к тому мнению, что Фернан Мартинш, а возможно, и Колумб состояли в переписке с флорентийским географом [мнения эти разделяют испанский историк Ф. Моралес Падрон (91, 68–70), бельгийский исследователь Ш. Верлинден (127, 10–15) и итальянский географ Р. Альмаджа (39)], автор этих строк к ним присоединяется с большими оговорками. Думается, что непосредственных эпистолярных контактов у Колумба с Тосканелли не было, хотя и не исключено, что с мнениями Тосканелли он мог ознакомиться в 80-х годах XV века, не придав им особого значения.

31

С середины XVI века и вплоть до наших дней истинные цели и намерения Колумба периодически подвергаются сомнению. Критики «традиционной» версии о замысле Колумба либо обвиняют его в плагиате, полагая, что он воспользовался плодами чужих открытий, либо доказывают, что он искал вовсе не Индию и Катай, а какие-то атлантические острова, лежащие в исходе великого западного пути (35, 36, 129). Авторы этих критических гипотез приходят к выводу, что Колумб и его первые биографы сознательно ввели своих современников в заблуждение, утаив «подлинные» источники сведений о западных землях или скрыв «подлинные» цели плавания на Запад. Замысел великого мореплавателя столь тесно связан с первым его плаванием, совершенным в 1492 году, что к разбору всевозможных критических версий мы вернемся в главе «Победа в Санта-Фе».

32

В маргиналии № 860 к труду Энея Сильвия Пикколомини великий мореплаватель отметил, что «магистр Иосиф» провел эти наблюдения на одном из гвинейских островов 11 марта 1485 года и по возвращении в присутствии самого Колумба сообщил королю Жуану о своих определениях.

33

Фернандо Колон приводит совершенно несостоятельную версию о коварном поступке Жуана II. Отказав Колумбу в его просьбе, король якобы послал по маршруту, намеченному в отвергнутом проекте, каравеллу. Ее капитан вернулся ни с чем, а Колумба так обидели действия Жуана II, что он осердился и на «этот город Лиссабон, и на португальскую науку и ушел в Кастилию» (58, 65).

34

Супруги Мулиарт воспитали Диего и за это заслужили признательность Колумба. Виоланте Мулиарт он с 1502 года выплачивал пенсию в 10 тысяч мараведи, которую Диего в 1509 году увеличил вдвое (84, 36–37).

35

С Рабидой связаны долговременные промахи и ошибки колумбоведов. В середине XVI века весьма легкомысленный испанский хронист Лопес де Гомара объявил, что в этом монастыре Колумба приютил монах Хуан Перес де Марчена. С легкой руки Гомары этот Перес де Марчена переходил из одной биографии Колумба в другую, и только в начале XX века было установлено, что в Рабиде было два благосклонных к великому мореплавателю монаха — Антонио де Марчена и Хуан Перес. С последним Колумб познакомился и сблизился во второй свой приезд в Рабиду в 1491 году.

В 1485 году Колумба принял Антонио де Марчена, буквально через несколько дней покинувший Рабиду: он получил пост кустодия севильского округа францисканского ордена. Рабиде и связям с ней Колумба посвятили детальнейшие и очень ценные исследования францисканец А. Ортега и историк А. Румеу де Армас (100, 112).

В 1964 году вышла монография испанского историка X. Максано Мансано (84), без которой невозможно обойтись, изучая семилетние скитания Колумба в Кастилии. Мансано-Мансано буквально по дням проследил весь путь Колумба с лета 1485 года по весну 1492 года и использовал множество ранее не опубликованных документов из различных испанских архивов.

36

Кастильские и арагонские короли до 1519 года носили титул высочеств (altezas).

37

«Испанская сущность», «испанские обычаи» — своеобразный оборот, которым обозначается совокупность особенностей испанской действительности, испанского национального характера, испанского быта.

38

Так, с апреля по ноябрь 1486 года королевская чета побывала в 42 городах Кастилии, и это был еще не самый «кочевой» год.

39

Contador Mayor de Castilla — таков был титул Кинтанильи. В буквальном переводе титул этот звучит так: главный счетовод Кастилии, но функции этих должностных лиц были куда значительнее и почетнее. По существу, «главные счетоводы» были министрами финансов.

40

Испанский хронист XVII века Педро Саласар де Мендоса, касаясь взаимоотношений Талаверы и Колумба, писал: «Он [Колумб] явился ко двору с рекомендательными письмами к Эрнандо де Талавере, исповеднику королевы, но тому дело показалось столь трудным, что он его не стал слушать» (114, 214–215). Конечно, Талавера Колумба выслушал, но с таким видом, что просителю казалось, будто исповедник королевы глух от рождения.

41

Их было десятка два, но на аудиенции в Алькала-де-Энарес присутствовали не все члены совета и не самые влиятельные из них.

42

Превосходное описание Саламанкского университета конца XV века дал в одной из своих работ советский испанист В. Л. Афанасьев (7, 38–63).

43

В 1933 году испанский историк X. де ла Toppe дель Серро выпустил в свет труд о Беатрис Энрикес де Аране (122). Де ла Toppe разыскал в кордовских архивах около пятидесяти документов XV века, проливших свет на происхождение и имущественное положение родителей и близких родичей Беатрис Энрикес де Араны. Отец ее, Педро Торкемада, скромный земледелец, жил в деревеньке Санта-Мария-де-Трасьера, километрах в 15 от Кордовы.

Мать, Анна Нуньес де Арана, очевидно, была из более зажиточной семьи, и после ее смерти, в 1471 году (ее муж умер на несколько лет раньше), маленькую Беатрис взяла к себе ее тетка, а затем она перешла в дом кузена покойной Анны, Родриго Энрикеса де Араны.

Опекун Беатрис, должно быть, занимался торговлей, но особыми достатками похвалиться не мог. Переулок в квартале Санто-Доминго, где родился младший сын Колумба, ныне носит название улицы Фернандо Колона.

44

Колумб допустил ошибки в этом сообщении о плавании Диаша. Южную оконечность Африки Диаш назвал мысом Бурь, в мыс Доброй Надежды ее переименовал Жуан II.

Мыс этот лежит не в 45, а в 34 градусах к югу от экватора. От него до Лиссабона не 3100, а 2100 лиг. Наконец, «на север»» то есть вдоль восточного берега Африки (который сперва следует на восток, а затем отклоняется к северо-востоку), Диаш продвинулся не на 250, а на 160–170 лиг.

Любопытно, что расстояния, приведенные в маргиналии № 23, в полтора раза превышают истинные дистанции. Весьма возможно, что португальцы сознательно преувеличили длину пройденного ими пути, чтобы ввести в заблуждение своих конкурентов, и этими неточными сведениями воспользовался Колумб.

45

Кому это выгодно? (латин.).

46

Очень интересную работу о севильских генуэзцах недавно опубликовала американская исследовательница Р. Пайк, которая привела много новых данных о деятельности соотечественников Колумба в Андалузии и их роли в организации первых экспедиций в Новый Свет (102).

47

Так, в декабре 1536 года некто Хиль Ромеро показал: «Никогда не доводилось мне слышать, будто Пинсон желал совершать открытия или делал их. Оные открытия совершил дон Христофор Колумб, который прибыл в Палоc и дал все приказы…» (84, 371).

48

Алиса Б. Гоулд считала, что владелец «Санта-Марии» и кормчий Хуан де ла Коса разные люди, но А. Бальестерос-и-Беретта в 1954 году попытался опровергнуть эту точку зрения.

49

Счет пройденному расстоянию Колумб вел в лигах, причем он отмечал, что лига равна 4 итальянским милям (5924 м). Однако если эту величину принять в основу при оценке суммарного пути, то окажется, что дистанции, показанные в «Дневнике», на 8–10 процентов превышают истинные.

50

В конце XIX века испанский историк С. Фернандес Дуро, издатель материалов этой тяжбы, выступил в защиту Мартина Алонсо Пинсона. В двух своих трудах (62, 63) Фернандес Дуро пытался доказать, что в экспедиции 1492 года все выдающиеся открытия совершил не Колумб, а Пинсон. Доводы Фернандеса Дуро были отвергнуты колумбоведами, несостоятельность их продемонстрировал, в частности, выдающийся русский географ Д. Н. Анучин (4).

В равной мере пропинсоновские гипотезы не удалось возродить и 60 лет спустя советскому историку Д. Я. Цукеркику (33), взгляды которого были подвергнуты обоснованной критике (11, 12).

51

Итак, пятеро участников экспедиции заметили дальний огонек. В это время корабли находились в 35 милях от берега. С. Э. Морисон резонно заключил, что на таком расстоянии неразличим даже световой сигнал яркостью в 400 тысяч свечей. По мнению Морисона, в эту ветреную ночь в море не было и рыболовов, и никто не мог подать сигнал с лодки (93, I, 297).

В октябре 1959 года директриса музея Нового Света на острове Уотлинг-Гуанахани Рут Вольпер, удалившись от берега этого острова на 30 миль, заметила в 21 час 45 минут довольно яркий свет на суше. Оказалось, что в этот вечер островитяне на большом костре выжигали из разного тряпья земляных блох. Но, во-первых, нет уверенности, что к таким санитарным мерам прибегали аборигены в XV веке, и, во-вторых, пламя блошиных костров куда долговечнее тех мгновенных вспышек, которые приметили Колумб и его спутники.

И, вероятно, прав С. Э. Морисон, который пришел к такому выводу: «В попытках найти объяснение вспышке… исписаны целые тома. Однако моряку не требуется никаких объяснений. Когда вы не знаете, где вы находитесь, и жаждете увидеть в ночной темноте землю, вы можете услышать звон несуществующих колоколов или шум берегового прибоя» (22, 56–57).

Это объяснение, бесспорно, правдоподобнее и «блошиной» версии, и гипотезы французского колумбоведа Россели де Лорга, который сто с лишним лет назад объявил, что световой сигнал был дан самим господом богом…

52

Родриго Бермехо был родом не то из севильского пригорода Трианы, не то из андалузского городка Молинаса. И порой его называли не только Родриго де Трианой, но и Родриго де Молинасом. Награды он не получил, она была дана Колумбу, который за четыре часа до того, как Родриго заметил землю, увидел посланный с этой земли свет. Годовую пенсию в 10 тысяч мараведи получала Беатрис Энрикес Арана, и корона платила ей деньги со сборов, взимаемых у кордовских мясников.

53

М. А. Коган недавно подсчитал, что не менее двадцати исследователей на протяжении двух веков вели спор об истинном положении острова Сан-Сальвадор. Большинство из них склонялось к мнению, что это остров Гуанахани. М. А. Коган (14) привел сведения о трех попытках реконструкции маршрута первого плавания Колумба, в которых особое внимание уделялось определению истинного местонахождения первой земли, открытой 12 октября 1492 года. В 1938 году первую такую попытку совершил С. Э. Морисон. Он вышел на парусном деревянном судне из Палоса 3 августа и в середине октября подошел к Уот-лингу.

Вторая попытка — это упомянутый ранее эксперимент Р. Вольпер, хотя, строго говоря, ее опыт относился только к загадке световой вспышки, замеченной Адмиралом.

Третья попытка, пожалуй, самая интересная, прежде всего потому, что она осуществлена была в 1960 году Христофором Колумбом. Конечно, не Адмиралом Моря-Океана, а его потомком, XVII герцогом Верагуа. Будучи испанцем, он называет себя Кристобалем Колоном. Этот Колумб № 17 на каравелле «Нинья-II» вышел 3 августа из Палоса и 13 октября (с опозданием на один день — его пращур сделал это 12 октября) подошел к острову Уотлинг. В заключение скажем, что в 1926 году Гуанахани был официально идентифицирован с Уотлингом и получил двойное название Уотлинг — Сан-Сальвадор.

54

Это соответственно острова Рам-Кей, Лонг-Айленд и Крукед-Айленд современных карт. Попутно Адмирал открыл несколько более мелких островов в центральной части Багамского архипелага.

55

В 1973 году была опубликована очень интересная статья Б. Лукина, в которой описаны споры о предполагаемом месте высадки Колумба на Кубе (16а). Б. Лукин отмечает: ныне на Кубе признано официально, что Колумб 28 октября 1492 года ввел свои корабли в бухту Барнай. Автор на фотоснимке запечатлел стелу, воздвигнутую на берегу этой бухты в честь высадки на Кубе великого мореплавателя.

56

Адмирал ошибочно указал, что письмо это написал у Канарских островов, в действительности в этот день он находился близ Азорских островов. Приписка от 4 марта содержит важное сообщение о сроках плавания и о тяжелых зимних штормах: «Туда я плыл 33 дня, а возвратился за 28, не считая того, что бури задержали меня на 14 дней, в течение которых я блуждал в море. Тут все моряки говорят, что никогда еще не было такой плохой зимы и не погибло столько судов» (68).

57

Сантанхель и Санчес прочли адресованное им письмо Колумба на несколько дней позже лиц, которым оно не было предназначено. В книге актов Кордовского городского совета (кабильдо) имеется запись от 22 марта 1493 года, из которой явствует, что проехавший через этот город курьер показал в совете письмо Колумба, и за добрую новость отцы города одели его с ног до головы и дали на дорогу десять тысяч мараведи (115, 15).

58

Кстати о картах. Осенью 1965 года группа американских ученых из Йельского университета в Нью-Хейвене опубликовала карту мира, составленную примерно в 1440 году, с потрясающими «деталями». На этой карте были нанесены Гренландия абсолютно современных очертаний и остров «Вимланд» с двумя заливами, или фьордами, очень похожими на Гудзонов залив и эстуарий реки Святого Лаврентия. Это была сенсация. Еще бы! Теперь яснее ясного становилось, что ошибались географы и историки, утверждавшие, что открытия норманнов не оказали ни малейшего влияния на картографию и географическую мысль позднего средневековья, более того, оказалось, что за пятьдесят с лишним лет до первого плавания Колумба Западная Европа отлично знала, что за океаном лежат североамериканские земли. Йельские «первооткрыватели» объявили, что подлинность карты доказана. Увы, вскоре выяснилось, что с картой дело обстоит далеко не так благополучно, как это утверждали йельцы. Чертили ее действительно в XV веке, но «дочерчивали» пятьсот лет спустя. Гренландия и «Вимланд» пририсованы к старой основе, а надписи, относящиеся к Новому Свету, выполнены свежими чернилами. «Сенсация», — отмечает А. Я. Гуревич, — обернулась конфузом» (там же, стр. 159). Сокрушительной критике йельская карта подверглась также в работе М. А. Когана (13).

59

Католическая благодарственная молитва — «Тебе бога хвалим» (латин.).

60

До конца XIX века историки рассматривали буллы о разделе мира Александра VI как акты арбитража. Порой и в наши дни некоторые авторы по инерции приписывают папе роль посредника в испано-португальском конфликте 1493–1494 годов. Однако бельгийский ученый Ван дер Линден в 1916 году доказал, что Александр VI вел себя в этом споре отнюдь не как арбитр. Он покорно выполнял указания и требования Изабеллы и Фердинанда и был исполнителем их воли (125, 1–20).

61

В этой игре у Португалии были сильные карты. При любом размежевании сфер влияния восточная часть Атлантики оказывалась во власти Лиссабона, а следовательно, трансатлантические коммуникации Испании должны были пересекать португальскую зону. Если с Жуаном II не удалось бы договориться, под угрозу были бы поставлены все связи Кастилии с новооткрытыми землями.

62

Тексты буллы «Inter caetera» «№ 2 и Тордесильясского договора от 7 июня 1494 года в русском переводе автора этих строк см. 24, 236–239 и 368–370. В беллетризированной форме испано-португальский конфликт описан в повести автора этих строк «Алая линия» (29).

63

По словам Овьедо, на гербе изображен девиз:

Por Castilla y León

Nuevo Mundo halló Colon.

Для Кастильи и для Леона

Новый мир открыт Колоном.

Девиз явно апокрифический, ибо в 1493 году земли, открытые Колумбом, никто еще не считал Новым Светом.

В равной мере ошибочно утверждал Фернандо Колон, будто в севильском кафедральном соборе над могилой его отца Фердинанд приказал выбить слова:

A Castilla y León

Nuevo Mundo dio Colón.

Кастильи и Леону

Дан Новый мир Колоном.

Прах Колумба покоился в ту пору вовсе не в севильском кафедральном соборе, и король Фердинанд не называл Индии Новым Светом (42, V, 145–146).

64

В «Истории Индий» Лас Касас не раз возмущался поступками Фонсеки, который срывал все его попытки облегчить участь индейцев.

65

Однако уже 30 марта 1493 года королевская чета поспешила обнародовать указ, воспрещающий кому бы то ни было плавать в «Индии» без «нашей лицензии». Нарушение этого указа каралось смертью.

66

На русском языке изданы записки Диего Альвареса Чанки, мемориал Колумба, в котором содержатся сведения о первом этапе экспедиции, и главы из трудов Бернальдеса и Лас Касаса, посвященные событиям второго плавания (24, 256–303).

67

Дерзостным подвигом он незадолго до отъезда в Новый Свет покорил всю Севилью. На глазах королевы Охеда перепрыгнул с вершины Хиральды, колокольни кафедрального собора, на верхушку высокого дерева и снова перемахнул на Хиральду.

68

В русском переводе отрывок из «Истории Католических Королей» Андреса Бернальдеса, посвященный этому плаванию, см. 24, 279–298.

69

Предписание Хуану де Фонсеке от 12/IV 1495 года (55, XXX, 335). Фонсеке вменялось в обязанность «продавать рабов в Андалузии, где это делать выгоднее всего».

70

«Сердобольная» королевская чета в январе 1496 года распорядилась отправить 50 индейцев на галеры. Как-то надо же было использовать даровую рабочую силу!

71

Марка — испанская мера веса (для золота), равная 230 граммам.

72

И рабы по-прежнему ввозились в Кастилию. 20 октября 1496 года Пералонсо Ниньо выгрузил в Кадисе две сотни невольников, «аделантадо». Бартоломе Колумб, посылая эту партию рабов, надеялся возместить просчеты по части золота.

73

Указ от 23/IV 1497 года (95, II, 203–204).

74

Распоряжение от 22/IV 1497 года (95, II 231–232). Лас Касас об этом распоряжении не знал и поэтому полагал, что раздачи земель и индейцев Колумб провел в 1498–1499 годах по собственной инициативе. В действительности же он лишь выполнял указания Изабеллы и Фердинанда.

75

Русский перевод обоих писем Адмирала и главы из «Истории Индий» Лас Касаса см. 24, 373–390, 397–422, 443–446.

76

Русский перевод этого письма см. 24, 434–443.

77

Оба экземпляра книги «Книги привилегий», переданных Адмиралом Одериго, к счастью, сохранились, причем на своем веку претерпели множество злоключений. Во времена наполеоновской оккупации из генуэзских архивов эти рукописи испарились. Однако одну из них Г. Гаррис отыскал в фондах французского министерства иностранных дел, а другая в 30-х годах XIX века внезапно объявилась в Генуе, она была куплена сардинским королем и преподнесена генуэзскому муниципалитету.

78

Инструкцию короля и королевы Христофору Колумбу см. 24, 447–449. Говоря о той части Индий, которые «входят в наши владения», королевская чета имела в виду условия Тордесильясского договора, по которому моря и земли к западу от демаркационной линии должны были входить в сферу кастильских захватов.

79

В русском переводе это письмо и завещание Диего Мендеса см. 24, 450–464 и 471–481.

80

В слове honduras начальное h не произносится, чего не знали русские картографы XVIII века. С их легкой руки страна, открытая Адмиралом, стала называться на наших картах Гондурасом.