Колумб - [44]

В жизненных успехах Колумба, превзошедших самые дерзкие мечты его честолюбия, была, однако, слабая сторона: эти успехи покоились на созданном им самим золотом мираже. Как говорит историк Уинсор, — «Все, с кем только ему приходилось говорить о чудесах новооткрытых земель, относились к нему с одинаковым чувством восторга и надежды. Всем им, как и ему самому, грезились золотые города с сотнями мостов, где их ожидали новые торжества, в сравнении с которыми уже достигнутое было ничтожно. Испанцы жадно устремились на роковую приманку, и никому не было суждено искупить безумные мечты такими горькими мучениями, как самому Колумбу».

Да, мучения Колумба были уже совсем близки. Уже отмечалось, что апогеем исторической роли Колумба явился момент, когда он приплыл к острову Гуанагани. Для личной его судьбы такой высшей точкой было время пребывания в Барселоне. Скоро начнется крутой спад, и ткач, обратившийся, как в народной сказке, в блестящего царедворца, станет клонить голову все ниже и ниже под ударами, сыплющимися на него с постоянством и силой, достойными греческой трагедии. Однако не один «рок» будет повинен в бедах адмирала. Большую роль сыграет несоответствие Колумба задачам, взваленным на его плечи.

Из Барселоны весть об испанских открытиях распространилась через иностранных послов по всем соседним странам. Так как в те времена земли, найденные Колумбом, мог закрепить за Испанией только римский папа, то Фердинанд направил в Рим послов хлопотать об издании соответствующей папской буллы.

3 мая 1493 года папа Александр VI издал знаменитую Демаркационную буллу. По ней Испания получала во владение еще не занятые христианскими королями земли, лежащие на запад от меридиана, проведенного в 100 лигах к западу от Азорских островов и островов Зеленого Мыса. За Португалией закреплялись все земли к востоку от этой линии. Этим актом пана размежевал зоны разведывательных предприятий Испании и Португалии и предупреждал таким образом возможные между этими двумя королевствами опоры.

Однако, несмотря на решение всесильного главы церкви, Португалия пока не думала отказываться от посылки на запад разведывательной эскадры. Слухи о приготовлениях в Лиссабоне достигли Фердинанда, и он стал торопить Колумба с отплытием. Пока же испанская королевская чета осыпала адмирала все новыми знаками внимания.

20 мая Изабелла и Фердинанд пожаловали Колумбу дворянский герб. Колумб настоял на том, чтобы на геральдическом щите были помещены цвета «герба его предков». Однако этим честолюбие адмирала еще не было утолено. Он изменил геральдические изображения так, что его герб стал походить на королевский. Хотя эта дерзость и сошла ему с рук, но она вызвала сильное недовольство королей.

28 мая по настоянию беспокойного Колумба Изабелла и Фердинанд еще раз подтвердили договор о причитающихся ему почестях и прибылях. Сверх того, адмиралу была вверена королевская печать. Был также издан указ об отводе Колумбу и его спутникам даровых квартир по всей Испании, куда бы они ни явились. Колумб добился также распоряжения о специальном вице-королевском и адмиральском жалованье.

В самом бодром настроении духа Колумб готовился покинуть двор, чтобы стать во главе второй экспедиции.

28 мая, после торжественного прощания с королями, Колумб покинул Барселону. В первых числах июня он был уже в Севилье, где стал деятельно готовиться ко второй экспедиции. Ему помогал в этом севильский архидьякон Хуан ди Фонсека, назначенный Изабеллой представителем королей для наблюдения за организацией плавания.

С первых же дней Фонсека начал противиться чрезмерным тратам адмирала. ‘Особое негодование Колумба вызвали возражения Фонсеки против чрезмерного количества людей, набранных Колумбом для личного услужения. Это сразу обострило их отношения, которые еще ухудшились, когда адмирал обратился с жалобой к королеве. Изабелла приказала Фонсеке уступить. С этих пор Фонсека затаил злобу против Колумба. Впоследствии архидьякон, ставший всесильным председателем совета по делам Индий, причинил Колумбу немало обид и горя.

Как не походила эскадра, готовившаяся к отплытию из Кадикса, на ту, которая год назад ушла из Палоса! Теперь экспедиция состояла из семнадцати судов: трех тяжелых карак и четырнадцати каравелл разной величины. Число людей, отправляющихся в Индии, Колумб хотел было ограничить тысячей. Но адмирала осаждали просьбами со всех сторон. Вскоре состав экспедиции вырос до тысячи двухсот человек, а к моменту отплытия достиг полутора тысяч. Она состояла из самого разнообразного люда: здесь были крестьяне — поселенцы на новых землях, были и ремесленники — плотники, каменщики, кузнецы, нужные для возведения городов и крепостей.

Но преобладали все же люди без определенной профессии, стремившиеся в Индии исключительно ради золота и приключений. Это были первые конкистадоры, бродяги-завоеватели, передавая группа тех испанцев, которые в течение последующих десятилетий залили кровью индейцев весь американский континент. Среди них было немало дворян, отправлявшихся в путешествие на собственном иждивении. Они рассматривали себя как пайщиков предприятия, сулившего огромные барыши.