Колодец у леса - [2]

— Знаете, Иван Ильич, — я попытался сменить тему, — эта ваша идея насчет ионной очистки…

— Позвольте! — перебил меня агроном. — Я главного не сказал… э-э-э… налейте, пожалуй по еще… спасибо… так вот. Вы знаете историю про корову деда Степана?

Я хотел было улыбнуться, но что-то меня остановило. Взгляд моего собеседника вдруг сделался жалким и растерянным.

— Жил тут дед Степан, ветеран войны, умер в том году, — продолжал Иван Ильич, — и была у него корова, обладающая чудесным свойством сбегать от своего хозяина. Но обычно через пару дней кто-нибудь приводил, или сама возвращалась. Однажды вечером она в очередной раз сбежала, а ночью… ночью все деревня проснулась от жуткого крика. Это был душераздирающий звериный вой, — мой друг начал покрываться зеленоватой бледностью. — Утром нашли то, что осталось от коровы. У колодца. Вся поляна была залита кровью, а по траве раскиданы кости коровьего скелета. И больше ничего! Я видел эту картину собственными глазами и, знаете, какое у меня сложилось впечатление?

— Какое? — спросил я, переходя на шепот.

— Впечатление, что корову кто-то сожрал. Да! Сожрал, как цыпленка, обсасывая и бросая каждую косточку… Только кровь, очень много крови и кости, равномерно лежащие вокруг колодца. Никто так и не узнал, что же все-таки случилось той проклятой ночью на поляне.

— Мда… То, что вы рассказали, конечно, очень серьезно, — сказал я задумчиво, — признаться, я уже слышал про это случай, но краем уха, без подробностей.

— Но это, поверьте, только цветочки. А сейчас я расскажу главное. Сегодня утром я ходил в лес за травами. Мне для почек полезно. Так вот, на обратном пути нужно было пройти через поляну. А там как раз очередное сборище. Ну вы знаете, Василий Андреевич, терпеть я не могу этих лысых придурков. Остановился я у самой опушки в кустах и думаю, идти дальше или лесом обогнуть. Колодец этот в десяти шагах от меня был. И вижу, сидит на краю спиной ко мне мужик, а еще несколько перед ним стоят и слушают. Полез, значит, мужик рукой в карман, и тут… С точки зрения свидетелей все так и случилось — потерял равновесие и опрокинулся. Но я-то видел все с другой стороны, сзади! Не сам он упал, Василий Андреевич, и не столкнули. Его стащили в колодец!

— О, господи, — похолодел я.

— Понимаете, кусты немного мешали смотреть, но это было нечто стремительное, то ли серое, то ли коричневое. Волосатое. Оно вцепилось ему в спину и сдернуло в колодец. Слышали бы вы, как он заорал. Потом началась суматоха, и я под шумок пошел домой. Вот я и хочу посоветоваться, как лучше об этом сообщить?

Я пожал плечами:

— Все, что вы рассказали, конечно, очень странно, но думаю, вам никто не поверит. К тому же в колодец спускались, и никакого черта не обнаружили.

— А тело? Почему нельзя поднять тело? Много бы я дал, чтобы узнать, что там на дне. После того случая с коровой я даже всерьез подумывал, а не спуститься ли. Человек я любознательный. Но у меня снаряжения нет и, честно говоря, страшно. А теперь — тем более. Но сейчас есть хорошая возможность пролить свет на все это дело. Не сходить ли мне завтра к участковому? Дать свидетельские показания, а? Может, займутся знающие люди этим колодцем. Иначе, боюсь, эта чертовщина будет продолжаться. За людей я беспокоюсь в первую очередь.

— Да, пожалуй, действительно, молчать не стоит. Поверят или нет — это другой вопрос, но совесть, по крайней мере, будет чиста.

— Тогда решено. Рад, что вы тоже так думаете, а то я все сомневался, а не дурак ли я… Налейте, пожалуй по последней, да я и побегу, бо поздно уже… спасибо.

Иван Ильич ушел, а я сбросил с дивана книжку «Промышленные микропроцессорные системы» и завалился спать. Засыпая, я пытался собрать воедино все то, что сегодня услышал. Когда сознание мое почти отключилось, какая-то неопределенная догадка пронеслась у меня в голове. Я вдруг понял, что все это я либо уже знаю, либо где-то видел, либо… Так и не успев осознать свою догадку, я уснул.

Утро выдалось на редкость солнечное и теплое. Я встал часов около десяти, позавтракал, с удовольствием побрился, влез в свои грязные сапоги и вышел на крыльцо с утренней сигареткой. Тепло. Вчерашний дождь хорошо потрудился над моим огородом, и я с радостью понял, что поливка огурцов отменяется. Я блаженно зажмурился от солнечного света. Промышленные системы тоже отменяются. Необходимо срочно придумать программу выходного дня.

«Уазик» нашего участкового скрипнул тормозами у калитки и вывел меня из состояния радостной медитации.

— Поедемте! — донесся из-за забора голос моего друга агронома.

Калитка отворилась, и появился он сам. Иван Ильич весь светился от возбуждения. Сапоги на этот раз были начищены до зеркального блеска, а от одежды исходил тонкий аромат французского одеколона.

— Поедемте, — повторил он, пританцовывая от нетерпения. — Сейчас начнется!

— Поедемте! — мгновенно среагировал я, отбрасывая сигарету и залезая в машину. — Чего начнется? Куда едем?

«Уазик» рванул с места в направлении леса.

— На поляну, к колодцу, — пояснил агроном, плюхнувшись рядом на заднее сиденье. — Я ходил сегодня к пластовому и все рассказал. Сейчас будет какой-то там следственный эксперимент.