Колодец - [120]

Постепенно все большее количество моих соотечественников выбирало трансформацию. Они видели в ней качественный скачок на высший уровень по сравнению с уже имеющимся. Сначала желающие исчислялись десятками, потом тысячами, а под конец их число превышало миллионы. Процедура перехода через «Око» выглядела столь же простой, сколь невообразимо сложной была сущность составляющих ее микропроцессов. Один за одним мои соотечественники уходили в иную реальность, и я начал испытывать острое беспокойство. В своей тревоге я не был одинок, но я единственный, как автор проекта, мог предвидеть грядущие последствия.

— Значит, вы все-таки знали об опасности? — тихо спросила Мэгги.

— Опасность? Какая может быть опасность в переходе на иной — высший — уровень существования? В нематериальной среде нет риска погибнуть или получить увечье. Там отсутствуют физическая боль и страх за свою жизнь. Теоретически этот переход был переходом к бессмертию. Точнее сказать, к вечному неумиранию, поскольку назвать жизнью пребывание в бесплотном состоянии у меня не поворачивается язык.

Я пытался предупредить тех, кто еще колебался, уговорить их не спешить покидать тот мир, в котором они родились и выросли. Но мои предупреждения и уговоры тонули в вихре блаженства и экстаза, проецируемого теми, кто уже оказался по ту сторону барьера.

Эмоции — единственный способ сообщения между двумя измерениями. Никакой другой контакт, в том числе телепатический, невозможен. Польщенные соблазном разделить счастье ушедших, мои собратья толпами проходили через конвертер «Ока» и навсегда покидали этот мир. Каждый жаждал поскорее приобщиться к райскому блаженству.

Я ничего не мог поделать. Меня, Создателя, которого прежде повсеместно превозносили и чтили, стали считать отверженным. Хуже того — надо мной стали смеяться и издеваться. Я ушел в себя, погрузился в размышления, затворился от мира. А в это время в очередь к конвертеру выстраивались новые десятки и сотни тысяч жаждущих неизведанных ощущений.

Я был ученым и привык с подозрением относиться к слишком легким и очевидным ответам на вопросы. Решение любой сложной проблемы должно быть вымучено и выстрадано. А «Око» представляло собой торный путь к счастью без обычных ухабов и терниев, что само по себе выглядело ненормальным. Я не знал, за что зацепиться, но интуитивно чувствовал, что в обретенном бессмертии таится какой-то подвох. Как я уже говорил, одно дело вечно жить, и совсем другое — вечно не умирать. А я вовсе не был уверен, что существование в форме бестелесного сгустка сознания можно считать жизнью. С другой стороны, у меня не было доказательств, и получить их я мог, только проделав тот же путь.

— И вы его проделали? — выдохнула потрясенная Мэгги.

— Неужели вы до сих пор не поняли? Ни один из ушедших не выказывал ни малейшего желания вернуться обратно. Они были абсолютно удовлетворены своим новым состоянием. Как раз это меня больше всего и тревожило. При таком положении вещей я нашел только один выход, который все еще оставался в моем распоряжении. Я совершил поступок, который должен был, по моему разумению, послужить грозным предупреждением всем тем, кто еще не успел воспользоваться услугами «Ока». Им необходимо было напомнить, что в смерти тоже есть величие и красота.

Я покончил жизнь самоубийством.

Раскрыв рот от неожиданности, журналистка во все глаза смотрела на величественную фигуру коцитанина. Лоу пришлось хорошенько встряхнуть ее, чтобы вывести из состояния транса.

— Очнись, Мэгги! Что он сказал и почему он так странно выглядит?

— Он сказал… Он сказал, что сам себя убил. В качестве предупреждения тем, кто еще не прошел через «Око».

— Я оставил посмертное письмо, — продолжал Создатель, нисколько не заботясь, закончили земляне диалог между собой или продолжают говорить, — в котором настоятельно требовал от коллег ни в коем случае не оживлять мое тело с помощью целительных кристаллов. В этом, должен признать, моя просьба была уважена. Но вопреки моим пожеланиям для моих останков была построена эта роскошная гробница, а само тело подверглось консервирующей обработке вместо того, чтобы стать частицей воды и почвы, из которых оно родилось. Какая глупость! Быть может, они надеялись, что в один прекрасный день я воскресну и возжелаю-таки пройти вслед за ними сквозь «Око»? Намерения у них были добрыми, но как же плохо надо было знать меня, чтобы подумать такое!

— Как я поняла, с тех пор вас все-таки оживляли? — осторожно поинтересовалась журналистка.

— Да, но не мои соплеменники. Инопланетяне. Другие существа, непохожие на вас. Их было немного.

— Такие же бедолаги, как мы, прилетевшие на других кораблях, — пробормотал Лоу вполголоса, когда девушка перевела ему этот отрывок рассказа.

— Они использовали Кристаллы Жизни, чтобы воскресить мое тело. Потом задавали вопросы, получали на них ответы и уходили. Никто не возвращался, и мне неизвестна их судьба.

— Нетрудно догадаться, какой она была, — грустно обронила Мэгги.

— Теперь я — единственный обитатель этой планеты, сохранивший свою материальную форму. — Голос Создателя звучал ровно, не срываясь на зло или жалость. — Об этом мне стало известно из разговоров с вашими предшественниками. Я уверен, что те мои коллеги, чьими усилиями я оказался помещен в эту усыпальницу, после моей смерти поспешили занять свое место в очереди. И сейчас на всей планете не осталось никого из мне подобных. Они оставили наш мир во владение низшим формам жизни. Процесс эволюции закончился благодаря машине. Моей машине! — Голос умолк, голова поникла на грудь. Теперь уже не могло быть сомнений в эмоциональном значении этого жеста. Долгое время царило молчание, не нарушаемое ни одной из сторон. Первой, как обычно, опомнилась журналистка.