Колода предзнаменования - [27]

Айзек направлялся в медпункт, но не был готов к тому, что ждало его за дверью. Он знал лишь то, что произошел какой-то несчастный случай. С ним связались Мэй и Вайолет, что само по себе подразумевало, что дело срочное.

Когда он постучал, ему открыла Джунипер Сондерс. Ее волосы были собраны в хвостик, кожа вокруг темных глаз сморщилась от беспокойства.

– Наконец-то ты пришел, – сказала она.

Позади нее стояла Августа Готорн. Айзек думал, что они ненавидят друг друга – или, по крайней мере, не ладят. Раз они собрались здесь, то случилось что-то действительно ужасное.

Он прошел мимо Джунипер и застыл как вкопанный.

Первым Айзек почувствовал знакомый мус кусный запах гнили: тот же, что и во время провального ритуала с Вайолет. В медпункте было темно и тесно, единственное окно было разбито, флуоресцентные лампы почти не светили. Джастин, Мэй, Вайолет и Харпер угрюмо сидели у дальней стены и напряженно смотрели на лежавшего перед ними юношу. Его предплечья и бедра привязали ремнями к койке. Айзек пересек комнату и с ледяным ощущением в животе узнал Генрика. Своего одноклассника – одного из людей, которых он должен был защищать.

Футболка Генрика промокла от пота, его тело ритмично и слабо подрагивало. Запах стал почти невыносимым; Айзек прикрыл рукавом рот и нос в отчаянной попытке перебить его. Глаза Генрика были закрыты, вены на руках ярко выделялись на фоне бледной кожи, переливаясь в тусклом свете. Сама кожа вокруг вен приобрела серый оттенок, который постепенно распространялся и рисовал бугристые узоры от предплечий к запястьям. Они до боли напоминали кору дерева.

Айзек никогда такого не видел. Тела, которые выбрасывала Серость, всегда были мертвыми и наполовину изувеченными. Трупы ничем не пахли, и их глаза были подернуты молочно-белой пленкой. Так было столько, сколько он себя помнил.

– Что с ним произошло? – прошептал Айзек.

– Мэй нашла его во время патруля, – хрипло ответил Джастин. Их отношения по-прежнему были странными, особенно в свете того, что недавно произошло за обедом, но в этот момент Айзеку было плевать. – Мама эвакуировала участок, прежде чем доставить его сюда. Не хотела, чтобы это увидел кто-нибудь еще.

– Но он жив, – медленно произнес Айзек, избегая слова «пока».

– Да, – резко встряла Мэй. – Все выглядит хуже, чем есть на самом деле, – его жизненные показатели в норме. Но он без сознания.

У Айзека скрутило живот.

– Почему Серость оставила его в живых?

Что-то зашевелилось под шеей Генрика, привлекая к себе внимание. Айзек с ужасом наблюдал, как это нечто поползло к челюсти юноши, и спустя секунду дыхание Генрика стало прерывистым и затрудненным. С его губ сорвался тихий стон. Айзек сразу понял, в чем дело, – это корень. Прямо как тот, что пытался зарыться в его щеку.

– Где ты нашла его? – спросил он Мэй, хотя в глубине души уже знал ответ.

– На поляне, где Церковь проводила свой ритуал.

Айзек попятился, по его горлу поднялась тошнота. Джастин тут же подбежал к нему и поддержал.

– Держи, – ласково произнес он, передавая бутылку воды.

Айзек знал ее по полудюжине марафонов, на которые он приходил добровольно, чтобы посмотреть на забег Джастина. Он сделал глоток и спешно вытер рот. Подняв голову, встретился взглядом с Вайолет, в ее глазах читалось то же чувство вины, что испытывал он сам.

Правду не скроешь: это они виноваты в том, что произошло с Генриком. Вайолет не хотела повторять ритуал. Айзеку стоило прислушаться, но он повел себя безрассудно, и из-за этого пострадал невинный человек.

Айзек сглотнул и начал думать над выходом из ситуации. Нужно исправлять ее, пока не стало еще хуже! И у него была идея, как это сделать. Ужасная, но в то же время хорошая.

– Думаю, я знаю, кто может помочь Генрику, – тихо произнес он. Августа с Джунипер недоуменно повернулись к нему. – Уверен, большинство из вас уже в курсе, что мой брат вернулся в город.

Никто не выглядел сильно удивленным.

– Я знаю, – спокойно ответила Августа. – Мы уже связались с ним, чтобы предложить присоединиться к патрулю, но он сказал, что это слишком тебя расстроит.

В ее голос просочились осуждающие нотки, которые не понравились Айзеку. Тем не менее он продолжил:

– Его сила… уникально подходит этому случаю.

Айзек черпал силу из энергетического поля и давал ей выход через ладони. По его воле она могла разрушить что угодно – включая барьер между Четверкой Дорог и Серостью. Сила Габриэля тоже шла от энергетического поля, но, вместо того чтобы разрушать, она помогала всем, к кому он прикасался. Его целебный дар не мог сотворить чудо, но зато ускорял естественную способность организма к восстановлению. Возможно, ему удастся дать иммунной системе Генрика необходимый толчок, чтобы побороть эту заразу.

– Думаешь, он придет сюда? – спросила Августа.

Он кивнул и достал телефон, чтобы написать брату.

Айзек был из тех Салливанов, кто уничтожал. Габриэль же был из тех Салливанов, кто восстанавливал, и юношу это бесило. Но его гордость не стоила еще одной смерти на его совести.

Габриэль приехал меньше чем через полчаса. Во время ожидания все в основном молчали, так как говорить было не о чем. Однако прибытие Габриэля это изменило. Как только он вошел в медпункт, воздух вокруг него слегка накалился. Айзек наблюдал, как брат здоровается со взрослыми и кивает другим основателям. Затем он подошел к койке Генрика, который по-прежнему слабо содрогался, и тщательно его осмотрел.