Коллекция: Не в первый раз замужем - [9]

Проснувшись поутру, он долго целовал свою спасительницу, а потом сказал:

— Я тебя обожаю! Выходи за меня замуж!

— Нет, милый, — зевнула Юлька. — Я очень тебя люблю, но замужество в мои планы не входит. Мы с тобой друзья.

Мужчина опять обиженно зашмыгал носом, но тут Юлька вкрадчиво коснулась предмета его еще недавнего беспокойства и ехидно спросила:

— Эй, ты ничего не забыл?

— Я. Никогда. Ничего. Не. Забываю! — отчеканил пациент и тут же продемонстрировал восхищенной врачевательнице плоды ее трудов со всем пылом, страстью и убедительностью.

— Молодец! — похвалила его Юлька, отдышавшись. — Ты лучший мужик из всех, что у меня были.

— Ты смеешься надо мной, да? — подозрительно спросил мужчина.

— Я, милый, никогда не смеюсь над своими мужчинами. Тем более над такими, как ты. Твоя жена, прости Господи, просто дура. Не понимает, какого счастья себя лишила своими собственными руками. Но ты не волнуйся, я тебя женю на хорошей девушке.

— Ты что, издеваешься, да?! — опять заныл страдалец.

— Нет, дружок, лучше меня твою жизнь никто не устроит.

— Ну ты даешь, подруга… А мое мнение тебя не интересует?

— Конечно, интересует. Только вот скажи. Тебе нравится быть одному?

— Нет. Поэтому я и прошу тебя выйти за меня замуж!

— Я не пойду. Мы друзья. Значит, нужно найти тебе славную жену. Она о тебе позаботится, детей тебе давно пора завести. Правильно?

— Юлька, Юлька, ну почему ты всегда права?

— Потому что я женщина мудрая!

— М-да, этого у тебя не отнимешь. И к тому же красивая. И вообще, Юлька, тебя нужно патентовать как сильно действующий лекарственный препарат!

— Ну что ж, думаю, мы можем принять еще одну дозу перед едой…

Для закрепления результатов лечения Юлька продержала его у себя еще с неделю. Она искренне переживала за него, понимая, что для любого мужчины импотенция — страшная беда, способная сломать даже самого сильного. Самый удачливый мужчина при импотенции чувствует себя обманщиком, постоянно боящимся разоблачения. Он начинает сначала бояться, а потом ненавидеть женщин. А отсюда рукой подать до тяжелейшей депрессии. И помочь здесь могут только друзья. А Юлька всегда была настоящим другом, на которого всегда можно было положиться (и в прямом, и в переносном смысле) в тяжкую годину.

Однажды вечером бизнесмен попросил Юльку пойти с ним на презентацию. Все обычно приходили с дамами, а он до сих пор был один: Юлька никак не могла подобрать ему достойную спутницу жизни, которой бы смело могла его вручить. Она очень серьезно относилась к таким делам. Кто, если не я? Таков был ее девиз.

На презентации, честно говоря, было скучновато. Все те же роскошные столы с грудами дорогой еды, жадно поедаемой гостями, отпихивающими друг друга от кормушки, как голодные поросята своих братьев и сестер от сочащихся сосков мамы-свинюшки. Все те же лица, которые все время хотелось назвать несколько грубее. Множество плохо сидящих на топорных фигурах дорогих костюмов, довольно вульгарных вечерних нарядов, с некоторых из которых, казалось, свисают несрезанные ценники, выставленные напоказ грубые украшения с огромными драгоценными камнями, более напоминающие бижутерию, чем произведения ювелиров.

Юлька резко контрастировала с этой толпой. Она надела маленькое черное платье с воротником-стоечкой и очень простые, но элегантные черные лодочки на не очень высокой шпильке. Волосы зачесала в высокую прическу. Из украшений она выбрала только крохотные сережки-«гвоздики» с небольшими, но очень чистыми бриллиантами, и изысканный тонкий браслет из белого золота с алмазной гранью.

На фоне остальных женщин она смотрелась подлинной аристократкой, пришедшей на бал приказчиков. Впрочем, так оно и было.

Юлька оказалась за одним столиком с миниатюрным мужчиной, оказавшимся более чем занимательным собеседником с отличным чувством юмора.

Иосиф Гринберг к тем порам уже справил свое сорокапятилетие, но пребывал в самой что ни на есть прекрасной форме. Еще в семидесятые годы он уехал в Штаты, где очень быстро сделал карьеру в крупной компьютерной фирме. В начале перестройки он вернулся в Россию и открыл фирму, занимавшуюся инвестициями в развитие новых технологий. Талантами, как известно, Россия богата, а денег в них никто вкладывать традиционно не хочет. Иосиф заручился поддержкой солидных западных финансовых институтов и спокойно скупал на корню новые открытия и изобретения, иногда вместе с их авторами. Все были довольны: голодные ученые получали деньги и нормальную жизнь, западные инвесторы — солидные барыши, чиновники — взятки. Любая утечка, усушка и утруска в России — основа богатства. А утечка, усушка и утруска мозгов — основа очень большого богатства.

Какое-то время они ужинали молча, пока не возникла некоторая неловкость.

Иосиф первым обратился к ней:

— Позвольте, я налью вам вина.

— Спасибо, но лучше сок. Апельсиновый.

— С удовольствием. Но, быть может, вы сделаете хоть глоток вина? Оно весьма неплохое! Я подозреваю, что это калифорнийское.

— Я не пью спиртного, спасибо.

— Похвально, — улыбнулся Иосиф. — Простите за назойливость, но я обратил внимание, что и едите вы исключительно мало.