Коллекция бывших мужей - [34]

— Что?

— А то, что оба красивых плана мести преступника провалились по глупой случайности. И это, скорее всего, лишь распалило его ненависть и желание отомстить. Так что охрана тебе необходима.

— В твоем лице? — уточнила я.

— В моем в первую очередь, — подтвердил Башкирцев и «порадовал»: — Так что жить мы будем вместе и на работу твою ходить тоже.

— Ужас! — заключила я.

— Не все так плохо, дорогая… — принялся было что-то разъяснять он, расплываясь в улыбке.

— Даже не говори! — остановила я его и напомнила: — Не называй меня «дорогая»! — И вернула к основной теме: — Давай дальше по делу.

— Нет, по делу это ты давай, — все же усмехнулся Илья, но тут же сосредоточился на главном. — Рассказывай. Начни с юбилея.

И я начала. А некуда деваться — если я хочу, а я очень даже хочу, разобраться с этим делом и выяснить, кто же злодей, то придется напрягать память и много говорить.

Илья слушал очень внимательно. Хотя по его внешнему виду этого не скажешь — сидел расслабленный, задавал как бы между прочим уточняющие вопросы по ходу моего повествования, несколько раз вставал, подогревал чайник и наливал нам обоим чаю, но я его слишком хорошо знаю, чтобы не видеть особой внутренней сосредоточенности.

— Почему никто из соседей не слышал выстрелы?

— У нас старый сталинский дом, тут такая звукоизоляция, что если барабанить с утра до ночи на установке, то соседи так ничего и не услышат, разве что при открытых окнах и через входную дверь. Окна были закрыты везде, кроме моей спальни. Ну а в подъезде в это время скорее всего никого не было.

Он кивнул, и я продолжила.

Рассказывала я долго, больше часа так точно, подробно, и Башкирцев постоянно что-то переспрашивал, дотошно уточнял мелочи. А когда закончила, задумался на какое-то время, я сидела тихонько, не мешая ему в этом процессе.

— Ну, так! — вышел он резко из задумчивости. — Мне надо посмотреть материалы дела. Значит, утром я отвезу тебя на работу, там за тобой парни посмотрят, а сам поеду к коллегам, — и посмотрел на меня с веселой иронией. — Как истинный художник, я равнодушен к чужому творчеству, но вынужден признать, что, судя по тем кратким материалам, что они прислали, местные вполне толково работают. Я навел справки об этом капитане Марчуке, отзываются о нем как о достойном сыскаре, законнике.

— Что, взяток не берет? — подивилась я.

Башкирцев посмотрел на меня с нарочитым укором и многозначительной жалостью во взоре.

М-да, это я, конечно, с вопросом не туда куда-то.

Кто ж в наше время в полиции взяток не берет? Альтруистических Жегловых с Шараповыми нынешняя ментовская среда не рождает.

Или рождает, как раз сейчас, новое поколение, но пока в муках.

Однако взятка взятке рознь. Есть разные формы коррупции, и вымогательство денежных средств лишь одна из них, правда, самая распространенная. Но есть еще взятки услугами, передачей различных форм собственности взяткополучателю, информацией и отсроченным долгом.

Бывают такие мелкие правонарушения, например, угнали подростки автомобиль, покатались и, не нанеся вреда машине, бросили ее за чертой города. Преступление? По закону — да, а по сути — мальчишеское ухарство друг перед другом и глупость. И вот приходит отец кого-то из этих мальчишек и просит опера «отмазать» ребенка.

А следователь, если не дурак, понимает, что подвести пацанов под статью — это испортить им всю жизнь, даже с условным сроком. Да к тому же дело заводить, потом прокуратура, суд и лишние хождение и собирание материалов. Вот он и договаривается как-то с пострадавшим, и тот заявление забирает, разобравшись «полюбовно» за определенную сумму с родителями мальчишек. А следователю, так скажем, «процент» за посредничество.

Взятка? Нарушение? Без сомнения.

Но у следователя таких вот мелких делишек десятками, и если каждого доводить до суда и сажать… ну, дальше сами.

Да, собственно, не в этом дело. Главное деление следователей происходит на тех, которые берут по мелочи, при этом стараясь все же блюсти закон в главном, настоящих преступников ловить и сажать вполне себе без компромиссов, то есть те, что никогда не перейдут черту, за которой начинается черная зона беспредела.

И тех следователей, для которых деньги, связи и власть главное и единственно ценное, которые ради денег пойдут уже на все, даже террориста отмажут и выпустят на свободу, если за это достойно заплатят.

Таких сами оперы с брезгливостью стараются обходить стороной.

Но! Никто не стучит даже на таких — варятся в собственной кухне, но корпоративную этику соблюдают.

А для ловли таких вот деятелей и тех первых, кто вроде хорошие, но все же что-то берут… и существует ОСБ, кто не знает: Отдел Собственной Безопасности, ну тот, который разоблачает и задерживает «оборотней в погонах», а всех остальных полицейских подозревает априори и скопом.

Башкирцев, например, постоянно у них под наблюдением. Очень оэсбэшникам неймется его прихватить — уж больно борзый опер — дела раскрывает, с криминалом не заигрывает, никому не кланяется, мзду начальству не заносит и на авторитеты не оглядывается и даже где-то поплевывает.

Но, как они ни стараются, а до сих пор его ни разу ни на чем не поймали и не уличили ни в чем.