Колибри - [14]

– Лежите на спине... держите колени выше... скажите, как вас зовут. – Глубокой ночью она на ощупь пробралась на кухню, нашла моток марли и привязала его левую лодыжку к нижней медной спинке кровати, а левое запястье – к верхней. Сморенная сном, она снова села на кресло, но в какой-то момент пробудилась и, цепляясь за спинку кровати, перебралась к нему в ноги и заснула, касаясь губами его бедра.

ГЛАВА 3

Постепенно... смутно... он ощутил на своем лице сильное, ровное тепло. И по его постоянству он предположил, что это солнце.

Туманно... неторопливо... он ощутил возле своего бока что-то мягкое и теплое. И по его изгибам он предположил, что это женщина.

Сильнее... больнее... он ощутил резкий мучительный жар в собственном теле. Но он не мог понять, чем это вызвано. Он только знал, что так не болело никогда раньше. Глаза закатились под закрытыми веками, отказываясь пока рассеять эту уединенную темноту и оставляя его погруженным одновременно в три источника тепла, которые, складываясь, обжигали каждую клетку. Ему хотелось узнать, останутся ли эти ощущения, когда он откроет глаза, или это всего лишь сон? Жив ли он? Или он в аду? Он с усилием открыл глаза, но перед ним оказался потолок, а не крыша палатки. Тело ныло. О Боже, подумал он, и его веки вновь сомкнулись. По-прежнему он оставался в неведении, где он находится, и кто лежит на кровати у него в ногах. Он попытался сглотнуть, но не мог, затем опять поднял отяжелевшие веки и, скрипя зубами от боли, приподнял голову.

Опираясь на локти на него во все глаза смотрел сатир женского пола.

У него в голове появилась лишь одна отчетливая мысль: я наверно сошел с ума. Это ведьма и она связала меня, чтобы я не убежал.

Он еще раз погрузился в темноту. Но образ безобразной ведьмы преследовал его. Ее всклокоченные, словно отвратительный пук соломы, волосы обрамляли лицо, которое, казалось, все состояло из продольных складок, спадающих от глаз. Ему чудилось, что, пока он находился без сознания, она приставала к нему, требуя деяний, которых он был не в силах совершить. Она понуждала его говорить, переворачиваться, не переворачиваться, отвечать ей, лежать спокойно. Ее голос был то медово-сладким, то врезался в мозг как колючка, и так до тех пор, пока он не забылся сном без всяких сновидений.

Мисс Абигейл почувствовала отчаяние, когда его голова откинулась назад и он впал в забытье прежде, чем она смогла вырвать у него имя. Она узнала только, что глаза его были светло-карими. Она ожидала, что они будут черными, без карих крапинок.

Мисс Абигейл со стоном сползла с постели.

Никогда в своей жизни, глядя утром в зеркало, она не видела того, что открылось ее взгляду сегодня. За ночь кожа под глазами сморщилась и набрякла, вокруг появились темно-синие тени. Взгляд стал безумным. По бокам губ обозначились длинные складки. Спутанные, взлохмаченные волосы заканчивали эту ужасную картину.

Изучив свое отражение, мисс Абигейл почувствовала себя очень старой.

Из сомнамбулического состояния ее вывела мысль о Дэвиде Мелчере.

Она умылась на кухне, причесала волосы, аккуратно уложив их у себя на шее, потом облачилась в мягкую, кремового цвета блузку, похожую на ту, что она носила вчера, и в коричневую юбку с начесом. Она зачем-то слегка помазала запястья розовым маслом.

– Мисс Абигейл, вы прекрасно выглядите! – воскликнул Дэвид Мелчер, когда она вошла к нему с подносом для завтрака.

– А вы все так же любезны, мистер Мелчер!

Он снова пригласил ее остаться с ним, пока он будет есть, и на этот раз она согласилась, хотя благовоспитанность требовала, чтобы она задержалась лишь ненадолго. Мелчер хвалил то, что она приготовила – яйца всмятку, поджаренный хлеб, яблочное масло.

– Мисс Абигейл, к тому времени, когда вы меня вытурите отсюда, я буду окончательно избалован.

Его восхищение польстило мисс Абигейл и взволновало ее, словно слабый бриз, который играет легким завитком на шее.

– – Я не стану вас вытуривать, мистер Мелчер. Вы вольны оставаться здесь, сколько вам заблагорассудится.

– Это опасное предложение, мисс Абигейл. Я могу поймать вас на слове и никогда не уйду.

Его глаза сохраняли озорное выражение, словно затем, чтобы мисс Абигейл не приняла слова всерьез и не оскорбилась. И все же эта шутка снова заставила мисс Абигейл ощутить приятный трепет. Но несмотря на это она осталась не дольше, чем это позволяли правила приличия.

– Я бы очень хотела задержаться, но меня ждет работа, которую необходимо завершить до того, как развеется утренняя прохлада.

– В ваших устах это звучит как сонет, мисс Абигейл. Вы обладаете таким красноречием. – Потом он прокашлялся и добавил более официально. – Я бы хотел сегодня же почитать сонеты, если вы не возражаете.

– Вовсе нет. Возможно, вам понравятся и другие, которые у меня есть.

– Да... да, я уверен, что мне понравится.

Когда она поднялась со стула и расправила на рукавах несуществующие складки, мистер Мелчер подумал, насколько утонченный вид придают ей высокий воротник и длинные рукава, и как прекрасно от нее пахнет розами и вообще, какая она безупречная маленькая леди.

Мисс Абигейл вновь поила грабителя бульоном через стебель рогоза. Пока она находилась рядом с ним, ее пульс выделывал странные, непозволительные вещи и, словно для того, чтобы поквитаться с человеком, лежавшим без сознания, она начала распекать его.