Колесо войны - [5]

— Нет! Забери свои слова сейчас.

— Вы ручаетесь за своего ученика уважаемый Риаль?

— Да. Он говорит правду.

— А что скажет ламия? — вождь обратился к ведьме.

Отири усмехнулась, смерила Вервеля оценивающим взглядом и вынесла свой вердикт:

— Шаман не виновен. Он делал то, что был должен, выложился полностью и потерял своих духов, которых приучал к себе целое десятилетие. Он достойный Океанский Ястреб, и не его вина, что все так вышло.

Ламия замолчала, а глава рода обратился к Вервелю:

— Я вождь рода Океанских Ястребов Фэрри Ойкерен приношу шаману Вервелю Семикару извинение за свои резкие необдуманные слова и объявляю, что был не прав и он достойный человек.

— Извинения принимаются, — пробурчал Вервель.

— Хорошо. Говори дальше.

— После боя за пределами форпоста я собрал рассеянные остатки сотни и опросил свидетелей, которые показали, что командир остверов еще раз применял какое-то боевое заклятье, что именно никто не разглядел, но думаю, то же самое, что и при первой стычке. Ну, а затем имперец бился с Маком в одиночном бою. Он одолел его, и взял нашего сотника в плен. Помимо него остверы захватили еще двух наших рядовых воинов. Выручить товарищей мы не могли, так что проследили за южанами до границы Герцогства Куэхо-Кавейр, бывшего владения Григов, взяли пару пленников из пограничного патруля, допросили их и выяснили с кем имели дело. И получив разведданные, со всей возможной скоростью мы помчались обратно к горе Анхат.

— Значит, ты знаешь, кто разгромил сотню разведчиков и пленил моего сына? — вождь оскалился, словно волк, и этим впервые за весь разговор показал свои чувства.

— Да. Это некто граф Уркварт Ройхо, вассал герцога Гая Куэхо-Кавейр, бывший гвардеец. Как говорят, очень удачливый воин, знаменитый фехтовальщик и победитель ваирских пиратов. У него есть крепкий замок и неплохая дружина. Такова информация. Однако это сведения, полученные в результате полевого допроса обычных пограничников с окраины имперских земель, а так ли все на самом деле я не ручаюсь.

— Имя моего кровника это уже хорошо. Я буду знать, кому вырву сердце, когда зимой мы придем в империю. — Ойкерен убрал с лица волчий оскал, повернулся к десятникам и вопросительно кивнул: — Теперь вы! Что видели и заметили?

Дополняя один другого, десятники начали свой рассказ. Но они знали гораздо меньше Вервеля и просто повторяли его рассказ. И потому, сначала молча встала и, не говоря никому ни единого слова, горницу покинула ламия. За ней последовали шаманы, которые хотели более подробно обсудить рейд сотни Мака Ойкерена к горе Анхат, и погоню за остверами. А вождь выслушал разведчиков, отпустил их и остался один.

Совершенно ясно, что позже будут дополнительные опросы рядовых воинов, десятников и шамана. Но сейчас Ойкерен узнал главное — имя своего врага, которого он постарается достать при первом же удобном случае. Ну, а пока вождь мог дать волю чувствам, на походном алтаре рода, словно умершего, помянуть своего сына, который уже, наверняка, погиб, ибо никто из пленных нанхасов из империи не возвращался. А затем Фэрри должен был успокоить и поддержать свою старшую жену, которая внешне будет выглядеть спокойной, но душа матери обливается кровью. И тяжко вздохнув, вождь Океанских Ястребов встал из-за стола и направился в спальню, туда, где находилась делившая с ним все невзгоды и тяготы женщина, которую он знал большую часть своей жизни.

И пока Ойкерен поднимался на второй этаж, он все время крутил в голове фамилию своего кровника и думал о мести:

"Ройхо? Ну, пусть будет Ройхо. Подожди еще немного оствер, до зимы. Я принесу в твои земли смерть, и ты ответишь за то, что оказался сильнее и удачливей моего сына. И тебе ничто не спасет, ни артефакты, ни воинское умение, ни крепкие стены, ни верная дружина. Потому что к тебе в гости пожалует не просто воин, а вождь Океанских Ястребов, за которым сила и мощь всего его рода".

Глава 2

Империя Оствер. Крепость Содвер. 13.11.1405.

В Герцогстве Куэхо-Кавейр стоят четыре хороших крепости, которые прикрывают это имперское феодальное владение от внешних противников. Первая построена для защиты от пиратских набегов и расположена на юго-востоке, в ста пятидесяти километрах от замка Ройхо на берегу Ваирского моря в большой бухте Тором и называется Иркат. А три другие держат северное пограничье. Впереди, на острие клина, Содвер, а за ним по флангам Эрра и Мкирра. Каждое такое укрепление строилось сразу после смерти императора Квинта Первого Анхо, то есть над стенами и укреплениями работали мастера старой школы, не только каменщики, но и маги. Ну и, как следствие этого, несмотря на то, что с тех пор минуло четыреста пятьдесят лет, каждая подобная твердыня, которая выдержала не один десяток штурмов и немало осад до сих пор находится на том самом месте, где ее поставили, и используется имперскими воинами. С той лишь разницей, что раньше это были солдаты линейных пехотных полков, а теперь здесь находятся дружинники герцога.

И стоя у парапета одного из внешних донжонов я смотрю на крепкие мощные башни с катапультами и станковыми арбалетами. Наблюдаю за гарнизонными вояками из дружины герцога Куэхо-Кавейр, которые прохаживаются по стенам. Вижу суету в просторном крепостном дворе и развевающиеся на ветру знамена съехавшихся сюда феодалов, среди которых и мой черный стяг с красным солнцем и серебряной руной на нем. И от вида способной вместить в себя три тысячи человек старой твердыни, которая живет в своем устоявшемся за века режиме, в моем сердце крепнет уверенность в том, что наш поход на север увенчается успехом, и я еще увижу эти стены и башни.