Колесо крутится. Кто-то должен поберечься - [26]

– Как она была одета? – спросил вдруг Хэйр.

– Твид. Цвета овсянки в мелкую коричневую крапинку. Жакет длинный, свободный, рукава до середины ладони. Карманы накладные, обшлага прошиты, и еще шарфик в комплекте. Шарфик пристегнут на концах такими маленькими синими пуговками. Блузка из натурального шелка, вышитая синим, и маленький синий платочек в нагрудном кармане. Извините, я не запомнила подробностей. Шляпка из того же материала, поля вышитые, лента в стиле мадам Рекамье, а за ленту заткнуто такое смешное ярко-голубое перышко…

– Стоп! – скомандовал Хэйр. – Шляпку вы вспомнили, теперь постарайтесь еще чуть-чуть – и вспомните лицо под шляпкой.

Он был явно горд своим удачным вмешательством, и когда Айрис снова покачала головой, его разочарование выглядело чрезвычайно комично.

– Нет, лица я не помню. Понимаете, голова так раскалывалась…

– Вот именно, – сухо заключил профессор. – Боюсь, причинно-следственная связь тут налицо. Доктор сообщил, что у вас был солнечный удар.

Доктор, который все это время внимательно слушал, словно ожидая подсказки, немедленно ожил.

– Удар солнца все объясняет, – произнес он по-английски, медленно и внушительно. – Из-за него у вас случилось умственное помрачение. Вы уснули и видели сон, видели того, кого нет. А теперь вы проснулись и чувствуете себя намного лучше. И больше не видите мисс Фрой. Она лишь помрачение. Сон.

Глава 13. Сон во сне

В первый момент Айрис была слишком потрясена, чтобы протестовать. Затем профессор и Хэйр обменялись понимающими взглядами, и ее изумление превратилось в гнев.

Профессор обратился к ней подчеркнуто формальным тоном:

– Полагаю, на этом наше вмешательство закончено. Если бы я знал обо всем с самого начала, я не счел бы его необходимым. Надеюсь, что, отдохнув, вы почувствуете себя лучше.

– Пойдем, мисс Карр нужен покой, – поддержал его Хэйр, криво улыбнувшись.

Ощущение было такое, что Айрис, расшалившись с подружками в спальне, получила подушкой прямо в лицо. Она подавила приступ ярости и заставила себя говорить как можно спокойнее:

– Боюсь, все не так просто. Зачем, по-вашему, мне понадобилось лгать?

– Я не говорил, что вы лжете, – покачал головой профессор. – Я полагаю, вы просто ошибаетесь. Давайте попробуем быть беспристрастными. Нельзя не признать, что баланс показаний не в вашу пользу. А зачем, по-вашему, будут лгать шесть человек?

На Айрис внезапно снизошло озарение:

– По-моему, такое возможно только в том случае, если ложь была начата одним человеком, а остальные по каким-то причинам ему поддакивают. И тогда это лишь ее слово против моего слова. Я англичанка, вы – англичане, пропавшая женщина – тоже англичанка, вы просто обязаны верить мне, а не ей!

Произнося свою речь, Айрис не сводила с баронессы обвиняющего взгляда. Та выдержала его с несокрушимым спокойствием, а вот профессор протестующе кашлянул:

– Не будем путать патриотизм с предубеждением. Ваше обвинение совершенно безосновательно. С какой стати баронессе нас обманывать?

У Айрис начала кружиться голова.

– Не знаю. Во всем этом какая-то загадка. Ни у кого нет ни малейшей причины вредить мисс Фрой. Она никогда ни во что не вмешивалась и сама с гордостью говорила, что у нее нет врагов. И еще она говорила, что баронесса была с ней любезна.

– Каким образом? – вдруг спросила баронесса.

– Она говорила, что с ее билетом вышла какая-то путаница и что вы доплатили разницу, чтобы она ехала в купе.

– Очень мило с моей стороны. Приятно слышать о собственной щедрости. К несчастью, сама я об этом ничего не знаю. Возможно, проводник сможет мне напомнить?

Профессор повернулся к Айрис:

– Ваша настойчивость сильно осложняет ситуацию, но если вы хотите, я готов допросить и проводника.

– Сейчас я его раздобуду, – вызвался Хэйр, явно желавший оказаться отсюда подальше. У Айрис сложилось впечатление, что в душе молодой человек ее поддерживает, однако вынужден это скрывать.

Когда Хэйр удалился, профессор вступил в беседу с баронессой и доктором – видимо, с целью попрактиковаться в языке. Айрис, в которой вызывали подозрение каждый взгляд и каждая перемена тона, стала опасаться, что он заверяет собеседников в абсурдности обвинений и извиняется за свое вмешательство, поскольку баронесса выглядела довольной, словно сытая тигрица. По счастью, вскоре к ним снова протолкался Хэйр – вихор торчал над головой, словно султан над рыцарским шлемом – и привел проводника. Тот оказался крепко сложенным молодым человеком в тесной униформе и напоминал игрушечного солдатика: два ярко-красных пятна на широких скулах, крошечные нафабренные усики.

Баронесса что-то сказала проводнику резким голосом и махнула профессору рукой, чтобы он приступал. Нервы Айрис уже никуда не годились; она была уверена, что проводник тоже во власти баронессы, и даже не удивилась, когда Хэйр поморщился.

– Все та же басня.

– Разумеется. – Айрис выдавила из себя смешок. – Потом выяснится, что он из ее крепостных… Такое чувство, что ей в здешних краях принадлежит вообще все, включая вас с профессором.

– Вот только не надо горячиться, – возразил Хэйр. – Я прекрасно понимаю, что вы чувствуете, сам через такое прошел. Могу рассказать вам одну историю, при условии, если юная леди немного потеснится.