Колесо Фортуны - [139]

В первую же ночь по возвращении, перепившись до изумления, измайловцы в три часа ночи возжелали вдруг и без промедления увидеть дело своих рук — императрицу и потребовали, чтобы им показали матушку-государыню.

Ни Разумовскому, ни Орловым утихомирить их не удалось. Екатерине пришлось ехать в Измайловский полк и самой урезонивать не в меру восторженных почитателей. Несколько разграбленных кабаков — беда небольшая, но шатающиеся по улицам толпы пьяных бездельников после кабаков могли приняться и за что-либо другое, а этого допускать уже никак не приходилось. Того ради на площадях и важных перекрестках были расставлены войсковые пикеты. Хмурый вид гренадер, заряженных пушек и канониров с горящими фитилями наготове очень быстро охладили чрезмерный пыл, шумство прекратилось, и улицы опустели. Кабатчики принялись подсчитывать, во что им обошлось ликование, а петербургский обыватель вновь стал молчалив и осторожен.

И в самую пору. Краткого манифеста о "восприятии престола" показалось недостаточно, и Екатерина издала манифест, в котором уже без обиняков называла Петра Великого своим дедом, а Елисавет Петровну теткой, во всех подробностях рассказывала, как бывший император Петр III, еще будучи наследником, желал тетке скорейшей смерти, а потом радовался этой смерти и пренебрегал долгом христианина и племянника, сколь был он "мал духом", негоден в императоры и недостоин престола российского, как, став императором, замыслил искоренить "древнее православие", ее, Екатерину, и йаследника Павла истребить и даже живота лишить, законы все пренебрег, гвардию возненавидел, армию раздробил, а отечество вел к скорой и неминуемой погибели. Вследствие всего этого Екатерина вняла народным мольбам, решила принести себя в жертву любезному отечеству и выступила в поход против императора. Далее рассказывалось, как император сначала просил отпустить его "в Голстинию" и короны российской "отрицался", и, наконец, приводилось "своеручное" письмо Петра, в котором тот отрекался от престола и клялся никогда его не домогаться. Вот поэтому Екатерине и пришлось "воцариться", хотя она к тому "ни намерения, ни склонности никогда не имела".

Не успел столичный обыватель вслушаться в этот длинный манифест и сообразить, что к чему, как его настиг новый:

"В седьмой день после принятия Нашего престола Всероссийского получили Мы известие, что бывший император Петр Третий, обыкновенным и прежде часто случавшимся ему припадком геморроидическим, впал в прежестокую колику. Чего ради не презирая долгу Нашего христианского и заповеди святой, которою Мы одолжены и к соблюдению жизни ближняго своего, тотчас повелели отправить к нему все, что потребно было к предусмотренкю следств, из того приключения опасных в здравии — его, и скорому вспоможению врачеванием.

Но к крайнему Нашему прискорбию и смущению сердца, вчерашняго вечера получили Мы другое, что он волею.

Всевышняго Бога скончался. Чего ради Мы повелели тело его привести в монастырь Невский, для погребения в том же монастыре; а между тем всех верноподданных возбуждаем и увещеваем Нашим Императорским и Матерним словом, дабы без злопамятствия всего прошедшаго, с телом Его последнее учинили прощание и о спасении души его усердныя к Богу приносили молитвы; сие же бы нечаянное в смерти его Божие определение, принимали за Промысел Его божественный, который Он судьбами своими неисповедимыми Нам, Престолу Нашему и всему Отечеству строит путем, Его только святой воле известным.

Дан в Санктпетербурге месяца июля 1762.

Екатерина".

И без того сбитый с толку недавними "действами", крестился, дивился и недоумевал петербуржец, пораженный теперь внезапной смертью императора, о недугах коего прежде ничего не слыхивал. И валом повалил на последнее прощание, хотя было это не легко.

С юга город, в сущности, кончался на правом берегу Фонтанки. За Аничковым мостом были слободы, потом простирались пустоши, охотничьи угодья, а далее дичь и глушь, которые прорезала единственная дорога на Новгород. От нее отходила просека к месту, где Черная речка впадала в Неву. За пятьсот лет перед тем, когда раздробленную на удельные княжества Русь заливало кровавое половодье монгольского нашествия, северные соседи решили урвать и свою долю. По преданию, именно здесь, возле устья Черной речки, объединенные войска шведов, датчан и литовцев в 1241 году были разгромлены русскими под командой тогдашнего князя новгородского Александра, который за победу сию и получил прозвание Невского. Велением Петра I среди болот и редкого ивняка на месте битвы во славу святой Троицы и преславного князя Александра была заложена Невская обитель, ставшая впоследствии Александро-Невской лаврой. Монастырь рос быстро, был богат и благолепен, одна беда — далековат. От Дворцовой площади верст шесть, от Калинкиной заставы, Екатерингофа и все десять. Знатным господам в каретах да колясках — прогулка, простолюдинам пешим ходом — попробуй доберись. Однако добирались, шли и шли непрерывной вереницей, толпились на монастырском дворе, поджидая черед, когда удастся проскользнуть в узенькую струйку, текущую мимо часовых у входа в покой, где лежало тело бывшего императора.